кивая головой на восток.
– Так это же там, – невозмутимо парировал Янис. – А мы с тобой здесь.
И с Артуром Андрис начал решительный разговор в своей манере – прямо и откровенно:
– Понимаешь, сынок… Любовь, конечно, дело сугубо личное, и я бы ни за что не сунулся со своими советами, если бы не одно обстоятельство.
Артур, захваченный врасплох, густо покраснел, смущенно потупился. Одно дело, когда тебя по-свойски отчитывают мать с отцом, и совсем другое, когда с тобой говорят на равных, как мужчина с мужчиной. Калниньш продолжал:
– Уж больно отец у твоей зазнобы сволочной.
Молодого Бангу неприятно покоробило слово «зазноба», тем более что в сочетании с ним Калниньш беспардонно припечатал «сволочной». Не поднимая глаз, парень спросил:
– А при чем тут ее отец?
– Отец? Да при том, что если Озолс когда-нибудь и согласится отдать за тебя Марту, так только в обмен на твою совесть. Такого же, как сам, сквалыгу из тебя сделает, понял?
– Почему же сквалыгу?
– Да потому, что другой ты ему не нужен.
– Так я же не на нем собираюсь жениться, – сгорая от стыда, через силу выдавил Артур.
– Э-э, парень, – криво усмехнулся Калниньш. – Не ты первый, не ты последний. Коготок увязнет, а там и всей птичке пропасть.
– У меня свой дом есть, – запальчиво вскинул голову Банга.
– Свой? – Андрис сочувственно посмотрел на него: мол, глупыш ты глупыш. – Уж прости за откровенность, но с твоей наивностью только под венец и идти. Да вы же одинаковые и равные, пока собираете в лесу цветочки или домики из песка на берегу строите. А разбежитесь по домам, так у тебя вон треска с черным хлебом да мать в мозолях, а у нее – лососина да Эрна не знает, с какого бока подойти. Неужели Марта согласится променять свою сытую жизнь на твою бедняцкую любовь? Ну, может, на месяц-другой ее и хватит. А потом?
– Я буду работать.
– Вот именно, работать. С твоих доходов она быстренько сбежит обратно к отцу, или вы вдвоем на карачках поползете кланяться господину Озолсу, как твой отец когда-то. Голод – не тетка. А в нем и тот самый коготок спрятан.
Артур подавленно молчал. Калниньш сочувственно положил ему руку на плечо:
– Тут ведь дело какое, парень… Не случайно же говорят: сытый голодному не товарищ. От худого к хорошему идти проще, а вот наоборот…
– Значит, для того, чтобы… – Артур замялся, подыскивая подходящее слово, но так и не нашел, – мне тоже надо стать богатым?
– Во всяком случае, такой ты им, конечно, не нужен. Ни отцу, ни дочери.
– Вы не знаете Марту, – снова запальчиво выкрикнул Артур.
Калниньш снисходительно усмехнулся:
– Я знаю жизнь, сынок.
Молодой Банга долго молчал, о чем-то думал, затем произнес:
– Значит, я стану богатым.
Андрис огорченно посмотрел
