Вот почему вытекающая кровь такая тёмная: она отравлена!..
– Противоядия нет, – продолжал Чэнь Юй, с интересом разглядывая его. Так мальчишки разглядывают раздавленную копытами лошади жабу, пока она нелепо дёргается в последней конвульсии.
Чэнь Ло словно парализовало, он и двинуться не мог. Яд ли сковал его тело? Или ошеломление, что брат, его родной брат говорит ему такие страшные вещи с той же лёгкостью и беззаботностью, как если бы говорил о том, что сапог прохудился и нужно его выбросить.
– За… что… – выговорил Чэнь Ло, едва ворочая языком.
Чэнь Юй уже не смеялся.
– За что? – переспросил он сухо и колюче. – Да разве мало причин? Отец любит тебя больше. Всегда любил! И с самого начала решил сделать наследником тебя. А это испытание для отвода глаз. Я своими ушами слышал! Даже если я принесу с охоты тигра, а ты жалкую крысу, отец всё равно выберет тебя. Вспорет тигру брюхо и по его потрохам нагадает, что это должен быть ты, а не я.
Чэнь Ло потрясённо смотрел на него. Он даже и не подозревал, что брат ему завидует. Да разве ж отец не любит их одинаково? Он всегда и всё делит между ними поровну. Если один получает новую одежду, то точно такая же достаётся и другому. Единственное различие между ними – маски, но так полагается, чтобы у каждого была своя, а во всём остальном…
Чэнь Юй пощёлкал пальцами перед его лицом. Яд постепенно лишает зрения и слуха, но Чэнь Юю хотелось, чтобы брат оставался в сознании. Он обшарил его одежду, забрал нож, кошель – в общем, всё мало-мальски ценное, и спрятал к себе за пазуху. Полупустой сяндай он отшвырнул в сторону.
– Тебе всё равно это уже не нужно, – объяснил он брату.
Чэнь Ло слабыми пальцами попытался его остановить, но Чэнь Юй уже сдёрнул с его лица маску ворона и теперь, небрежно поигрывая ею, разглядывал лицо брата – впервые в жизни видя его без маски. Губы его покривились, и он сказал, как плюнул:
– Мы одинаковые, так почему же ты должен быть лучше меня?
Маски снимают лишь с мертвецов. В Мяньчжао это был непреложный закон. То, что его лицо открыто чужому взору, пусть это и его родной брат… и его убийца… оказалось для Чэнь Ло бóльшим потрясением, чем вероломство Чэнь Юя. Холод заструился по членам, сковывая последние отголоски сознания.
Чэнь Юй вдруг взялся за собственную маску и, помедлив, снял её. Чэнь Ло широко раскрытыми глазами смотрел на него. У юноши, который над ним наклонился, были правильные черты лица: прямой нос, выраженные скулы, изогнутые высокие брови, густые ресницы, фазаний разрез глаз, ровная линия волос надо лбом… Он улыбался, и улыбка его на первый взгляд казалась доброжелательной, но от неё тело пронизывал леденящий холод. В ней не было ничего человеческого. Это была гнусная, циничная ухмылка демона. Демона в обличье человека. Демона, спрятавшего лицо под маской.
Насладившись эффектом, который произвёл на Чэнь Ло его поступок, Чэнь Юй поднялся, швырнул
