style="font-size:15px;"> Следом за всеми выходит и Крис. На ней – вытертые голубые джинсы и синяя клетчатая ковбойка. Это – неожиданный кантри-стайл, но Фил одобрил. Нагло-рыжий американец «Гибсон» поверх белого лебединого платья смотрелся бы и вовсе возмутительно.
А так вроде и ничего.
Фил Филиппыч занимает дирижерское место. Кланяется залу. Поворачивается тылом к комиссии и незаметно нажимает кнопку на пульте. В громкоговорителях что-то щелкает, и звучит фонограмма-минусовка – да так мощно, что мужчины в шестом ряду переглядываются.
«Неба утреннего стяг!» – поют парни молодцеватыми голосами. Стремная рифмованная строчка пролетает как по маслу, без криминала. Фил Филыч выдыхает. Пока все в порядке. Бодро и весело. Комиссия ставит жирный плюс в своем протоколе.
Для Маши первые номера проходят как во сне. От оркестровой фонограммы у нее болят уши. Она ведет свою партию альта, не особо выкладываясь и не напрягая горло. На самом деле так и задумано. Торопиться некуда.
Пока что ВИА «Молодость» отрабатывает обязаловку. После боевиков Пахмутовой приходит черед современных композиторов. Местную повестку закрывает хит из 90-х: «Город, которого нет» с занудным гитарным соло. Потом парни на два голоса поют «Вдоль по Питерской», а девчонки заводят жидкий хоровод вокруг гармониста, у которого от их действий кружится голова.
Наконец движуха стихает. Комиссия прикладывается к коньяку.
Пора исполнять мегахит «Валенки»! Одна из певиц незаметно скидывает туфли и радостно шлепает босиком. Ну как босиком? Видно же, что под чудо-платьем у нее темные колготки.
Осталось примерить валенки.
Стоя на одной ноге, как цапля, девица вдруг теряет равновесие. Хватается за воздух. Поскальзывается на паркете. Роняет чертов валенок и в следующее мгновение уже сидит на полу в задранном платье и с выпученными глазами. Личная жизнь на сегодня отменяется. Какой уж тут милый, с отбитым-то копчиком!
Шестой ряд взрывается смехом. Еще один плюс в ведомость.
Теперь – романс о звезде, которая будет гореть над могилой. Маша поет в одиночку. Она приспускает маску и прячет лицо за микрофоном. Крис аккомпанирует на гитаре с розовым бантом.
И никакая это не цыганщина. Просто грустная песня о любви… и о смерти. С неуклюжим старомодным текстом. Но от души.
«Ты у меня одна, заветная».
И вовсе это не про любовь. Это же романс бедного музыканта. Неужели не ясно? Любовь рождается и умирает, и приходит снова, и только твоя звезда продолжает тебе светить из далекой неведомой галактики. Подмигивает, и мерцает, и транслирует сигнал, который ты все равно не расшифруешь.
Звезда твоей мечты. Звезда славы. Холодный красный карлик! Сколько поколений певцов молились ему, и скольких он убил, ослепив лазерным лучом, – об этом лучше не думать.
Маша старается не вслушиваться в текст. Иногда это помогает. Иначе она бы расплакалась на первой же
