Презрение. Немного доверия. Отчаяние. И что-то ещё…
Кошмары покидали её изредка, и в те моменты ей снился он. Надежды на то, что он, настоящий, пришёл к ней во сне, таяли, как льдинки, свисающие с крыш весной. Потому что он был слишком ласков. Слишком молчалив. Слишком добр. Слишком… не он. Только его оболочка. Его прекрасная, манящая оболочка. Он улыбался ей, а она ему. И было неважно, что это лишь сон. Лишь красивая картинка, придуманная в её голове.
Не отчаиваясь, она всё ждала, когда он появится. Он настоящий. Пусть даже во сне. Ведь он же мог. Так почему не приходил? Тогда она вспоминала о расстоянии. О том, что она очень далеко, поэтому ему было бы тяжело прорваться в её сны. Но если бы сильно захотел, разве не пришёл бы? Не прилетел бы?
Наверняка она просто что-то себе напридумывала. Какую-то трагичную историю любви. Полный бред. Он говорил, как ненавидит её. Как она портит его жизнь. Однако его действия противоречили его словам, и ей показалось, что он испытывает что-то. К ней. Любовь? Слишком высокое слово. Она могла сказать, что любит Ричарда. Но что любит его… Может, да, может, нет. В любом случае, неважно. Потому что вслух она не произнесёт этих слов. Он не заслужил. «Чёртов напыщенный недобог!»
Его силуэт снова мелькнул в толпе. Увидел ли он её? И если да, то решится ли подойти? Или сделает вид, что они не знакомы? Его смело можно было назвать решительным. Только если он не захочет, то и делать не станет. Подойти самой? Многовато чести для того, кто, не задумываясь, отказался от встреч с ней, когда она предлагала навестить его позже. Гордость не позволяла сделать первый шаг.
Как часто люди страдают из-за гордости? Настолько часто, что не сосчитать. Они не пойдут просить прощения, если это уязвит их гордость. Не признают свою неправоту, потому что это выставит их в плохом свете. Гордость, как и ненависть, может затмить разум, который должен оставаться чистым, чтобы принимать действительно правильные решения.
Она мысленно усмехнулась. В последнее время в её голове возникало больше философских мыслей, чем за всю жизнь до пустыни.
Так мало времени прошло с их последней встречи. А ей казалось, будто целая вечность. Вечность без него. Что, если он здесь не просто так? Вдруг, он приехал к ней? Тогда почему не предупредил и не явился во сне, когда прибыл? Не знал, будет ли она ему рада? Улыбка сама напрашивалась от осознания, что она уже безумно рада. Просто видеть его. Его спину. Его чёрные, слегка волнистые волосы. Его крепкие руки, что сжимали её, пока его горячие губы… «Чёрт!» – выругалась она про себя.
Если он подойдёт, то не будет никакой улыбки. Потому что гордость не позволит, правда? Она будет стоять, как каменное изваяние, сложив руки на груди, и презренно смотреть на него. Он, как всегда, усмехнётся, она разозлится. Очередная ссора. Разве у них может быть по-другому?
Казалось, вместе с гордостью, злость просачивается в её душу от понимания его незаинтересованности. От того, какой он. Но он же такой только с виду. Отчаяние и ненависть
