современники, был несколько театрален еще до футуристической карьеры.
Маяковский. Москва, 1910
Поэт Бенедикт Лившиц писал: «Одетый не по сезону легко в черную морскую пелерину со львиной застежкой на груди, в широкополой черной шляпе, надвинутой на самые брови, он казался членом сицилианской мафии, игрою случая заброшенным на Петербургскую сторону.
Его размашистые, аффектированно резкие движения, традиционный для всех оперных злодеев басовый регистр и прогнатическая нижняя челюсть, волевого выражения которой не ослабляло даже отсутствие передних зубов, сообщающее вялость всякому рту, – еще усугубляли сходство двадцатилетнего Маяковского с участником разбойничьей шайки или с анархистом-бомбометателем, каким он рисовался в ту пору напуганным богровским[3] выстрелом салопницам»{5}.
Более поэтичные ассоциации облик поэта вызывает у его подруги Иды Хвасс: «Маяковский в старомодной пелерине, широкополой фетровой шляпе, выцветшей, серо-зеленого цвета, с небрежно повязанным бантом-галстуком, – одним словом, ни дать ни взять – иллюстрация к роману “из жизни парижской богемы”»{6}. Вот как Маяковского описывает художник Лев Жегин: «Тогда Маяковский немного придерживался стиля “vagabond”[4]. Байроновский поэт-корсар, сдвинутая на брови широкополая черная шляпа, черная рубашка (вскоре смененная на ярко-желтую), черный галстук, и вообще все черное – таков был внешний облик поэта в период, когда в нем шла большая внутренняя работа, когда намечались основные линии его творческой индивидуальности»{7}.
Борису Шкловскому таким запомнился этот живописный образ: «По круглой Москве блуждал Маяковский в черной бархатной рубашке, темные волосы закинуты назад. Так ходили мастера-печатники. Но у тех рубашки сатиновые. Такую рубашку звали “пузырем”, а человека, так одетого, звали “итальянцем”»{8}.
О черном цвете и галстуке пишет и Бурлюк: «Он был одет в бархатную черную куртку с откидным воротником. Шея была повязана черным фуляровым[5] галстуком; косматился помятый бант; карманы Володи Маяковского были всегда оттопыренными от коробок с папиросами и спичками…»{9}. Под галстуком здесь нужно понимать широкую ленту, повязанную на шее объемным бантом. И, как ни странно, на подобный аксессуар мог вдохновить Маяковского Александр Блок. Благодаря ему и другим символистам этот аксессуар становится своеобразным символом поэта как такового. На хрестоматийном фото Блока, стоявшем у многих юных барышень на прикроватной тумбочке, поэт позирует в черном шелковом галстуке, повязанном бантом; бант у Блока заправлен в блузу (в отличие от манеры Маяковского повязывать его наружу) и гораздо меньше по размеру, тогда как Маяковский намеренно делает его шаржированно-огромным. Маяковский носил бант на голую шею, что придавало его облику бунтарский вид. Однажды поэта с друзьями
Богров Дмитрий – российский анархист-террорист, совершивший покушение на председателя Совета министров Российской империи (1906–1911) П. А. Столыпина.
Лившиц Б. К. Полутораглазый стрелец. – М.: Художественная литература, 1991. С. 101.
Хвасс И. Воспоминания о Маяковском // Литературное обозрение. 1993. № 9–10. С. 33.
Vagabond (англ.) – бродяга.
В. Маяковский в воспоминаниях современников. – М.: Гослитиздат, 1963.
Шкловский В. Б. Собрание сочинений. В 3 т. – М.: Художественная литература, 1973. Т. 3. С. 14.
Фуляр – тонкая шелковая ткань для платков и галстуков.
Русский футуризм: Стихи. Статьи. Воспоминания / Сост. В. Н. Терехина, А. П. Зименков. – СПб.: Полиграф, 2009. С. 512.
