вид этому мужчине около шестидесяти лет. Он высокого роста, его голову покрывает седина, такая же белая, как и его борода.
– Отлично, в таком случае, можете расходиться, коллеги, – распускает всех заведующий, – Екатерина Валерьевна, вас попрошу остаться. Хотя нет. Зайдите в мой кабинет.
Чёрт. Что ему нужно от меня? Ах да, речь, наверное, о документах, которые так и остались неподписанными. Надеюсь. Я права…
– Вы просили меня подойти к вам, Владислав Игоревич.
– Да, проходи.
– Я вас слушаю.
– Моё утреннее предложение о совместном завтраке вы отклонили. Как насчёт ужина?
Закрываю глаза. Нет. Я всё для себя решила. Никаких романов с боссами.
– Это исключено, Владислав Игоревич, – чётко говорю я, – Если вы думаете, что если вы теперь мой босс и можете делать всё, что вам вздумается – вы ошибаетесь. Между нами ничего не было и быть не может. А теперь, если это всё, я бы хотела отправиться на утренний обход.
Улыбка на лице Гурского сменяется недовольством.
Внутри меня всё съёживается от напряжения. Ох, неужели я наговорила лишнего и разозлила его?!
Как думаете, что же ответит Гурский на колкие слова нашей героини? Пишите свои предположения в комментариях❤️
Глава 3
– Екатерина -
Если ещё секунду назад Гурский выглядел недовольно, то сейчас… Кажется, ещё секунда-другая и он начнёт рвать и метать.
Наверное, я и правда наговорила лишнего… Но оправдываться за свои слова я всё равно не собираюсь.
Чёрт, он снова так близко! В памяти всплывают размытые картинки прошедшей ночи. Так, Крылова, хватит! Забудь!
Чувствую, как мои щёки начинают полыхать от стыда, смущения и негодования. Вот только раскраснеться сейчас не хватало…
Владислав Игоревич угрожающе нависает надо мной, и я чувствую, как от него исходит жгучая аура нарастающего раздражения, которая как будто стала осязаемой.
– Екатерина Валерьевна, – голос мужчины стал угрожающе низким и тихим, – Если вы так яростно и категорично настроены, – придвигается ещё ближе, от чего у меня внутри всё сжимается с ещё большей силой, – И считаете, что с заведующим отделения можно разговаривать в таком дерзком тоне…
Господи, он нарочно делает такие паузы между словами? Или с целью напугать меня ещё сильнее? Я и так уже на грани потери сознания…
– Нарушая все правила субординации…
– Что? Не вам говорить мне о субординации, Владислав Игоревич! В стенах этого отделения не я нарушала ваше личное пространство, силой затаскивала в какую-то подсобку и не называла вас…
Вспоминаю, как вальяжно и заигрывающе он несколько раз называл меня кошкой.
– Ну? – хищно облизывает пересохшие губы Гурский, – Как же?
Мерзавец! Самодовольный, напыщенный… Нет слов!
