target="_blank" rel="nofollow" href="#n_25" type="note">[25]. Он почувствовал, что устал и голоден. Он был на ногах и без крошки хлеба во рту уже целые сутки.
– Сероп! – позвал его кто-то.
Он, щурясь, осмотрелся по сторонам и сквозь туман табачного дыма разглядел осунувшееся лицо Живана, водителя фабрики Марангопулоса.
– Что ты здесь делаешь? Садись со мной, – пригласил тот.
– И выпей стаканчик, – добавил чуть позже Живан, наливая ему раки[26].
– Нет, брат, я уже и так выпил лишку мосхуди, – промямлил Сероп.
– Брось, это лучше любого лекарства, дезинфицирует вены, – настаивал тот и, подняв стакан, сунул его под нос Серопу.
Сероп взял, посмотрел на блестящую лысую голову Живана и одним залпом выпил самогон.
– Что, уже лучше, не правда ли?
Сероп кивнул.
– Да, но все-таки это последний, иначе мне не хватит денег заплатить… – с трудом проговорил он, прерываемый икотой.
– Кстати, – Живан неожиданно перешел на шепот и придвинул стул поближе к Серопу, будто собирался открыть ему какой-то секрет, – что тебе сказал Мартирос? Он поможет?
– Ничего важного, – ответил Сероп. С того вечера в подсолнухах он видел его всего раз, когда маклер одолжил ему один из своих шикарных костюмов для семейной фотографии.
– Вот негодяй! – выругался Живан, выдохнув на Серопа дым сигареты. – Только прикидывается крутым, а на самом деле он тряпка. Сказал мне, что поговорит с тобой об одном дельце.
– Да, он назвал мне имя одного итальянца, которому я могу показать мои кундуры.
Живан разразился таким громким смехом, что соседи повернулись в их сторону.
– Какие кундуры?
Сероп постарался сесть на стуле поровнее и посмотрел приятелю в покрасневшие мутные глаза.
– И он ничего не сказал тебе о ребенке? Вот это действительно дельце! – Живан поднял воротник своей куртки, отгородившись от остальных, и прошептал: – Три тысячи драхм, это ж целое состояние. Я мог бы жить пять лет не работая.
– О чем ты говоришь, приятель?
– У тебя их двое, избавишься от одного, все равно он еще слишком маленький, вряд ли ты привязался к нему. И потом, – закончил он с глупой улыбкой, – у тебя с одного раза получается заделать двойню.
Сероп почувствовал, как внутри у него все перевернулось и сжалось. Он едва не потерял сознание.
– Заткнись, идиот, – зашипел он, не сдержавшись.
– Зови меня идиотом! – ответил тот, сплюнув на пол. – Когда вы подохнете от голода, ты, твоя распрекрасная женушка и ваши чудные детки, тогда ты сам поймешь, кто тебе настоящий друг. Я предлагаю тебе выход, потому что с тобой уже все кончено, теперь увольняют повсюду.
Сероп застонал от отчаяния.
«Ты ко мне на коленях
Раки – виноградный самогон.
