нам тоже недолго осталось. Ты и сама это отлично понимаешь, – мужчина сделал несколько жадных глотков так любимого им напитка. – Эх, хорошее вино, между прочим! Это единственное, чего мне будет искренне не хватать на том свете, – он кисло усмехнулся.
– Бланш, я пойму, если ты решишь…
– Нет, я не нарушу данной мной клятвы! – горячо проговорила женщина.
– Я не придам своего мужа и остальных. Рано или поздно этот день должен был настать. Только я не думала, что это случится настолько скоро. Как ты думаешь, сколько у нас времени? – спросила Бланш и снова обреченно уставилась в окно, ничего невидящим взглядом всматриваясь, как мелкие капли дождя бесшумно падают на тротуар. Будто заранее оплакивая неизбежные последствия визита ночного гостя.
– Не знаю точно. От силы несколько часов, – тихо прошептал Жоэль и медленно подошел к невысокой фигурке молодой женщины. Он заметил, что она стала еще бледнее, а дрожащие пальцы хаотично перебирают четки из горного хрусталя, надетые на запястье левой руки.
– Моему брату очень повезло с женой, – мягко произнес он и одной рукой обнял Бланш за тонкие плечи. – У тебя несгибаемая воля. Собственно, как и у него. Вы были прекрасной парой. И я благодарен тебе за верность и моему брату, и нашему ордену. А теперь пора поспешить.
– Да, ты прав. Ты как всегда прав, – обреченно произнесла она и сжала четки с такой силой, что от напряжения побелели костяшки пальцев. – Леони! – позвала Бланш, титаническим усилием воли стараясь придать своему облику как можно более уверенный вид. – Леони! Подойди, пожалуйста!
– Да, мадам, я здесь, – тихо прошептала перепуганная внезапным визитом нежданного гостя девушка.
– Леони, нам нужно поговорить, – тихо сказала Бланш и жестом указала на кресло, приглашая девушку сесть. Горничная в недоумении уставилась на Бланш и ее гостя, по-хозяйски разгуливающего из угла в угол с бокалом вина в одной руке и то и дело поглаживающего золоченую рукоять шпаги другой.
– Я Вас очень внимательно слушаю, мадам.
– Помнишь, шесть лет назад, когда Арман только появился на свет, ты сказала, что так полюбила его, что готова сделать все, что только возможно, лишь бы он был счастлив? – начала Бланш, внимательно всматриваясь в испуганное лицо девушки.
– Мадам, я…
– Просто ответь!
– Да, конечно. Я все помню. Я Вам слово дала! Но, мадам, я не пойму, к чему Вы клоните?
– К тому, что пришло время это слово сдержать, – отчаянно произнесла Бланш и вновь провела рукой по ресницам, смахивая предательские слезы.
– Мадам, я не понимаю…
– Молчи, Леони! Молчи и слушай. Слушай внимательно! – Быстрым движение руки Бланш сняла с исхудавшего пальца массивный золотой перстень с огромным кроваво-красным рубином. Четкие неровные границы камня были щедро усыпаны россыпью сверкающих бриллиантов. – Возьми этот перстень и спрячь его. Спрячь как можно лучше.
