на него рукой с телефоном.
– Что?
Он выглядит озадаченным, как будто не понял вопрос.
– Это же хэллоуинская вечеринка. Кто ты такой? – Я приподнимаю бровь, подразумевая еще один вопрос: «Ты тупой?»
– Я… эм… адвокат, наверное? – говорит он, почесывая голову. Я слышал, что у него не свои волосы, хотя это и не мое дело. – Не буду врать. Я не ожидал, что люди и впрямь придут в костюмах по такому поводу. Я думал, мы все несколько… старые для такого.
Он смотрит на меня и на мой простой костюм, и до того, как он успевает подавить эмоцию, я замечаю ее: осуждение.
И именно поэтому он никогда не станет партнером.
Только не при мне, по крайней мере.
Он гребаный лжец.
Он не может скрывать свое осуждение по каждому поводу, которых у него много.
Наша работа как адвокатов заключается в том, чтобы убеждать людей – неважно, в виновности или невиновности, в оправданности поступков и в том, что значит торжество правосудия на самом деле. Выносить окончательный приговор – задача судьи или присяжных, а если мы все делаем верно, то подводим их к нужному решению.
Но мы никогда не судим.
Насчет этого большинство адвокатов, да и большинство людей, заблуждаются. Они считают, что всегда и везде имеют право судить всех вокруг. Делать выводы на основании поверхностных представлений о чьей-то жизни. Решать, достойный ли перед ними человек, обходиться ли с ним по-доброму или жестоко.
В детстве меня учили никогда не судить, и этим же правилом я руководствуюсь в своей работе.
Оно уже не раз сослужило мне хорошую службу.
– В приглашении было сказано приходить в костюмах, – говорю я, показывая подбородком в сторону его деда, чей черный костюм, шляпа-котелок и усы делают его на удивление сильно похожим на человека из игры «Монополия». – Не говоря уже о том, что ты был здесь в прошлом году.
– Да, что ж… какая разница.
Он смотрит по сторонам, оглядывая присутствующих. Я поднимаю руку с телефоном, чтобы вернуться к приложению и продолжить игнорировать этого придурка.
– Так и как дела? – спрашивает он.
Медленно опускаю руку и смотрю на него в упор. Я затягиваю этот неловкий момент, и он начинает дергаться.
Так, это даже весело.
Смотреть, как этот мудак безуспешно пытается подлизаться ко мне? Наблюдать, как человек, вероятно, ни разу в жизни не получавший отказ, пыжится, чтобы заслужить мое одобрение?
Оно того стоит.
Ричард кивает на мой телефон с приложением для знакомств на экране.
– Выбираешь, чью задницу оттрахать? – спрашивает он, а я продолжаю смотреть на него, и мои глаза округляются от неподдельного шока, потому что этой фразы я от него не ожидал.
Мне, может, и сорок с лишним, но я больше чем уверен, что мужчины уже не говорят подобное дерьмо. Такое можно услышать только
