переполняет жажда действия. А может быть, сказался контраст с той бледной девчушкой, из которой будто высосали всю жизненную силу. Нет, я уверена, ее воля к жизни огромна. Когда эта женщина взглянула на меня, я почему-то испугалась. Мне вспомнилась фраза из детской сказки:
– Бабушка, почему у вас такие большие глаза?
– Чтобы лучше видеть, дитя мое.
– Бабушка, почему у вас такие большие зубы?
– А это чтоб скорее съесть тебя, дитя мое![9]
Глупости, конечно. Но почему-то это не кажется такой уж чушью.
А у нее и правда были большие зубы, крепкие, желтые.
– Здравствуйте, – чувствуя себя глупо, пробормотала я.
Женщина улыбнулась и коснулась моего плеча. И вновь у меня мурашки побежали по спине. У нее были потрясающе красивые руки. Настолько красивые, что это даже немного пугало. Тонкие длинные пальцы, белоснежная кожа. Такие руки мог бы рисовать Эль Греко. Или Боттичелли. Наверное, это меня и ошеломило. Они так не вязались с ее огромным мужиковатым телом. Как и ее глаза. А вот ее руки и глаза – да, они могли бы принадлежать одному человеку.
– Вам нравятся красивые вещи. – Ее голос тоже подходил к рукам и глазам. Глубокое бархатное контральто.
Я чувствовала, как звуки ее голоса задевают во мне какую-то струну, как бывает, когда слушаешь орган.
Я кивнула.
– Тогда вы их увидите, дорогая. Пойдемте. – Не обращая внимания на девушку за прилавком, она повернулась к двери.
Я последовала за ней. В дверном проеме я оглянулась. Девушка казалась совсем испуганной, и я увидела, как она одними губами произнесла: «Помните».
Женщина провела меня в комнату… Я не могу ее описать. Комнату под стать ее глазам, рукам, голосу. Когда я вошла туда, мне почудилось, будто я уже не в Нью-Йорке. Не в Америке. Даже не на этой планете. Будто в мире существует только эта комната – и ничего больше. Это было страшно. Комната показалась мне больше, чем она могла быть, судя по размерам дома. Возможно, из-за освещения… Ее заливал мягкий слабый свет.
Там все украшено изящной антикварной лепниной, даже потолок. Одна стена обшита темным деревом с чудными резными узорами. В углу – камин, в нем горит огонь. Там было очень жарко, но жара мне не докучала. В воздухе чувствовался едва заметный странный запах – наверное, от горящих дров. Мебель тоже антикварная, роскошная, но мне так и не удалось понять, какой она эпохи. На другой стене висели древние гобелены. Странно, но мне трудно вспомнить, что именно было в той комнате. Помню только, что она была удивительно красива. Четко припоминается огромный стол – увидев его, я подумала о столах в тронных залах королей. А еще – круглое зеркало, но мне не хочется о нем думать.
Я вдруг начала рассказывать той женщине о себе, о Днейре, о том, как моя малышка любит красивые
Цитата из «Красной Шапочки» Шарля Перро приведена в переводе С. Маршака. (
