надо мной, тяжело сопя. И можете себе представить, что в этот миг у меня жутко зачесалось в носу. Ну, просто как назло!
– Молоденькая какая! – вздохнул Василий Иванович. – Что ж вы, ироды, делаете?
– Смерть, Василий Иванович, она не разбирает! Она приходит внезапно… так сказать, нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь! – проговорил Геша и понизил голос: – А вот я вам могу посильную материальную помощь оказать. На воспитание сына. Или на другие хозяйственные надобности. Пока мы тут с вами… один на один, без свидетелей. Она, я думаю, не в счет…
Послышался звук, который ни с чем нельзя перепутать, – шуршание купюр.
Милиционер крякнул, вздохнул и произнес задумчиво:
– Ну, ежели у вас врач уже был и бумаги как надо оформлены…
– Оформлены, Василий Иванович, непременно оформлены! Вот ведь они, бумаги эти!
В носу чесалось немыслимо. Я подумала, что будет с милиционером, если я сейчас чихну… и с трудом удержалась.
– Ну, если все в порядке… ладно, что ж, я тогда не против… сейчас, подпишу вот тут… Паспорт у нее есть?
– Так нету! – Геша развел руками. – Эти бабы никогда документов с собой не носят!
– Ладно, потом в морг принесете, и все, что скажут…
На этот раз зашуршали не деньги, а бумаги – документы, свидетельствующие о моей безвременной кончине.
Я снова подумала, что делаю явную глупость… но вспомнила Димыча и Мальдивы и не подала признаков жизни.
Василий Иванович напоследок выдал еще какую-то дурацкую проповедь насчет того, что трезвость – норма жизни, а пьянству и тем более наркомании – бой, и удалился восвояси.
Я перевела дыхание и первым делом почесала нос.
– Все о’кей! – прошептал вернувшийся Геша. – С санитарами проще будет, они за деньги что хочешь сделают!
Оказалось, что мент Василий Иванович был настолько любезен, что сам позвонил в морг и велел срочно вывозить покойницу, а то бы мы санитаров до утра прождали.
Этих было двое – один наглый, с черными кольцами волос и хитрым цыганским взглядом, второй – помоложе и поскромнее на вид, он все больше молчал. Геша сразу же взял быка за рога, отозвал цыганистого, которого звали Николаша, в сторонку и зашептал ему что-то на ухо.
– Чего?! – Николаша отшатнулся. – Да ты, парень, с дуба рухнул? Мы ж на работе, а это подсудное дело!
Геша снова зашептал ему на ухо, а потом показал деньги. При виде такой суммы глаза у Николаши зажглись ярким светом, он почесал в затылке и сказал, что он-то бы согласился, но вот напарник его, Вова, человек очень принципиальный. Геша показал Вове его часть денег, но Вова стоял насмерть – никак нельзя, опасно.
Пришлось прибавить, и Вова преодолел свои опасения.
– В случае чего – мы знать ничего не знаем! – твердо сказал Николаша. – Документы все в порядке, мы ее и забрали.
– Вы, главное, ее в покойницкую определите! – суетился Геша. – Деньги отработайте!
– Ой,
