теперь можно было уходить. Они честно отработали обещанную заказчиком добычу. Пора назад домой – через море! И забыть об этой ночи! Навсегда забыть, как о дурном сне! Больше он не согласен участвовать ни в чём подобном! А добыча хороша – теперь можно и на покой!
*Меандр – линия, ломанная под прямым углом. Широко применялся в искусстве Древней Греции: получил название от извилистой реки Меандр в Малой Азии.
– Может, уже пойдём? – решился Чир, наконец.
Но Черток не торопился. – Постой. Один непонятный момент: куда девать этого пискуна?
– Какого пискуна? Об этом при договоре не было сказано ни слова. И в оплату, стало быть, не входит.
Черток, будто не слышал его.
– Брось ты его! На что он тебе? – невольно вскрикнул Чир, когда приятель неловкими руками поднял пискнувшего ребёнка и начал заворачивать в выдернутое у него покрывало.
– Умолкни, ты мне ещё будешь указывать!
– Да он всё одно не выживет! Ты глянь, какой дохлый! Не больше мокрого крольчонка!
– Не могу я бросить его. Я сам из таких же, …брошенных. Если б не добрые люди, не выжил бы. Хоть и распорядился я жизнью своей глупо, но вот в такой момент понимаю: всё могло сложиться иначе…
Чир замер: зверь зверем, а вон что! Ни разу за время знакомства не удавалось заподозрить Чертка в человеческих чувствах, а тут на тебе! Мысль, что и такое неубиваемое чудовище, как Черток, мог быть когда-то беспомощным ребёнком, показалась странной.
– Ну и ну! Не знал. И куда ты денешь его?
– Куда придётся. Может, понадобится кому, – хмуро буркнул тот.
– Да он не доживёт до того, пока понадобится!
– Если не доживёт, значит, судьба его такая. Но пусть лучше умрёт у меня на руках, чем валясь в грязном овраге, – подниматься Черток начал первым, даже не оглянувшись на богатую добычу, которую так тщательно собирал Чир.
А тот, карабкаясь по крутизне и оскользаясь под тяжестью поклажи, с досадой думал только о том, что зря струсил, не посмел припрятать хоть что-то из добытого. Всё одно, никто не проверил!
3
Едва рассвело, Возница вернулся за своей кибиткой.
Надо было не опоздать, а то найдётся много желающих прихапить чужое добро. Пришлось отыскать ещё пару лошадок и запастись порядочным мотком конопляного каната, чтобы вытащить обломки из оврага.
Боязливо озираясь и борясь с подспудным чувством вины, он осмотрел проклятый тополь – причину аварии.
…Белёсый ствол серебристо светился, духовито дышал терпкой горечью, будто предлагая на своём примере и в смерти увидеть целесообразность и гармонию.
Что ж, для него граница между жизнью и смертью пройдена, назад не вернуться.
Тонкие ветки тяжко обвисли, плотные листки кучками серебряных монет расположились
