разорвать с ней все так быстро. Это не легко. Это дело чести, Тристан. Они…
Слушать дальше не хочется, поэтому вновь оказываюсь за дверями своей спальни.
Значит, я была права. Девушка у него была. Ведь о ком могла идти речь? И с кем он не мог порвать?
Да и почему меня должно это волновать?! Он мерзавец, если поцеловал меня будучи в отношениях.
Дура! Дура! Дура!
Кидаю кредитку на туалетный стол и устало плюхаюсь на кровать, устремляя взгляд в потолок. Вдоль стены тянутся длинные ветви сакуры, нежно-розового оттенка. Губы трогаются в улыбке от воспоминаний. Их рисовала сама мама. Все еще помню с какой улыбкой она это делала.
Моя комната была достаточно большой. Делилась на две части. В одной находились: кровать, туалетный стол и домашний лежак. А в другой: гардероб и ванная комната. Но именно из всей части, люблю это местечко у кровати. Могу смотреть на этот рисунок часами. Он растворяет все проблемы заживо. Напоминает о маме…
Невольно вспоминаю свой первый поцелуй и медленно касаюсь губ. До сих пор не могу истолковать эту ситуацию.
Может, это был сон? Что если я буду думать так?
Подумать только, я отдала первый поцелуй своему телохранителю. Человеку, которого знаю всего-навсего две недели. Абсурд полный.
Мысли прерывает телефонный звонок, и я отрываюсь от кровати, разыскивая мобильник в свалке вещей, сегодня бросивших на стол. Звонит Тина. Улыбка на губах расцветает мгновенно.
– Тин? Неужели ты? – радостно подпрыгиваю на месте.
Сестра не звонила мне неделю. И я уже соскучилась. А дело было в том, что она улетела в Испанию с мужем, и решила отдохнуть от телефона.
– Андреа? – ее голос звучит грустно, нагоняя страх, – Ты как? Я…я только услышала, – от меня не ускользает нотки сожаления в её голосе, – Он не сделал тебе больно?
Сделал. И всегда делал. Но я не хочу об этом говорить. Явно, от сестры все скрыли. Ведь знали, что она сильно разозлиться. А из-за этого отпуска, я не могла ей сказать. Тину тоже, практически поставили перед фактом.
– Всё…, – хочу сказать «в порядке», но не могу. Горло сдавливает от этого, – Ужасно, – признаюсь ей. От сестры ничего не скрыть.
– Милая, мне так жаль. Рицци…
– Я не выйду за него, сестра, – перебиваю тут же.
Мартина выдыхает в трубку.
– Я знаю, это трудно принять. Но отец не даст этому случится. Он заставит.
– Как я могу пойти на такое? Я не смогу так. Не смогу отдаться без любви, – понимаю, что говорю лишнего, но не могу иначе.
Нужно было выговориться. Хранит в себе, а после пытаться утопиться? В прямом смысле этого слова.
– Любовь не приходит сразу, – пытается образумить сестра. Мотаю головой, присаживаясь на край кровати, – Их семья хорошая, Андреа. Я живу с ними пять…
– Тина. Я не смогу так, – повторяю в очередной раз и становится больно от мыслей, что посещают
