в мафию может лишь посвящённый. А посвящённый – тот, кто смог доказать свою верность семье. И это доказательство могло быть с самого невинного поступка до самого жестокого убийства. Мальчики синдиката тоже проходят посвящение. Самый малый возраст шел с десяти лет. Но обычно принимают мальчиков с четырнадцати.
Страшно, что они идут на это. Они убивают. Становятся неприкосновенны, непробиваемы, жестоки и хладнокровны. Всё это огромными стенами выстраивается вокруг них. Эти стены невозможно пробить. Все свое существо эти мальчишки закапывают навсегда, отдавая жизнь своему делу. Своему клану.
Мы приезжаем в один из самых любимых бутиков одежды Вивьен и начинаем искать наряд. Место правда красивое. Бутик в нежных белых и фиолетовых оттенках. Здесь все из женской одежды. Начиная с вечерних платьев на любой вкус, заканчивая пеньюарами, сумками, туфлями и бижутериями. Глаза разбегаются от разнообразия вокруг.
Вивьен, с каждым днем, нравится мне все больше и больше. Она понимает меня как никто прежде. И это…трогает до глубины души. Даже сейчас, когда я отказываюсь примерять платье на тонких бретельках, полностью раскрывающее декольте и плечи, она понимающе кивает, говоря как-нибудь в следующий раз.
Платье мне и вправду нравится, но, когда на глаза попадается изумрудное, в стиле миди, вовсе забываю о других. Оно оказывается суженой формы, с длинными рукавами до самых кистей рук, а оттуда рассыпавшимися волнистыми движениями. Декольте сдержан, а на талии ткань собрана с двух сторон, что ещё больше подчёркивает силуэт.
Появляется желание его примерить. Консультант приносит мой размер, когда я внимательно изучаю Даниэля, стоящего около двери. Он не смотрит в мою сторону, с холодным взглядом разглядывая местность бутика. Вчерашняя ночь дернула в нем что-то.
За что он попросил прощения?
Вопросы не дают покоя.
Быстро отдернув себя, исчезаю за ширмой.
Платье пришлось по размеру. Подчеркивает каждый дюйм тела. Но при этом, в нем чувствую себя комфортно. Под платья тут же подобрали туфли. Мы останавливаемся на матово-черных с заостренным концом.
Не знаю, зачем так стараюсь. Моя воля, бежала бы прямо сейчас. Но, смотря в свое отражение в зеркале, не понимаю, чего хочу.
Куда бежать? Где искать спасательный круг? Просто в тупике.
Когда выхожу из тени ширмы, непроизвольно ловлю взгляд Даниэля.
Он изумлен. Я вижу. Его жилка на шее дергается.
Вивьен привстает с мягкого диванчика, на котором пила кофе, и улыбается, смотря с восторгом.
Я редко надеваю настолько женственные вещи. Поэтому их удивление можно понять. Взгляд Даниэля прожигает в теле необузданные сигналы, и с каждым днем, я чувствую, это становится наваждением.
Вив кружит меня вокруг себя, заставляя отвести глаза, и восторженно заявляет:
– Ты потрясно выглядишь! Они потеряют дар речи.
Не слышу её. Взор опять, словно магнит,
