style="font-size:15px;"> – Наложница.
Отставим панику, у меня просто шок. И вообще я вот сейчас не поняла – получается, что Эран забрал меня, как в свое время папандр уволок мою маму? Только там вызов приняли Киран и Киара, а тут даже в битву никто не полез, так получается?
– Эран! – Я не кричала, это был потрясенный шепот.
– Ты спросила о традициях, – достаточно жестко ответил тар-эн. – Я честно обозначил твой статус в соответствии с традициями. По законам Иристана и в силу действия права сильнейшего на данный момент ты моя наложница. Но это с точки зрения традиций. Что касается меня – для меня ты была, есть и будешь единственной. Моим подарком богов. Моим сердцем. Той, за кого я не задумываясь отдам жизнь. И тебе достаточно принять дар моей жизни, чтобы для Иристана твой статус изменился. А для меня он был, есть и остается неизменным. Ты моя.
Я опустила голову, разглядывая поверхность стола несколько секунд. И я бы ответила, вот прямо сейчас ответила, но меня как-то очень напрягали слова мамочки: «Пантеренок, ну как же ты не понимаешь – это для них Иристан другой, а для тебя он всегда будет дерьмовый, Киреныш». И проблема в том, что я была уверена – мамуля мне не врет, но конкретно недоговаривает. Вот и Эран поступал так же – не врал, но недоговаривал.
И потому я спросила:
– А если я приму дар твоей жизни, для меня что-то изменится? Я имею в виду стену вокруг этого дома.
И тихое, до безумия честное:
– Нет.
Что-то сжимается в груди и болит. Сильно болит. Но я все равно тихо уточняю:
– Я смогу гулять по городу одна?
– Нет.
Больно.
– Вернуться на Гаэру? – Сердце болезненно сжимается.
– Нет.
Молча киваю, а кричать хочется. И ведь вчера, буквально вчера он другое сказал: «Киран, если ты чувствуешь ко мне только желание и ничего больше, я не буду тебя удерживать». А сейчас что получается? И не скрывая обиды, да и злости, я выпалила:
– Ты сказал, что не будешь меня удерживать!
Ответ… он прозвучал:
– Ты сказала, что испытываешь ко мне не только желание. И не солгала.
Удар на поражение!
Я встала и ушла. Вот просто ушла. Икас помчался за мной, две черные хейры, ожидавшие под дверью, отступили, а едва я начала подниматься по лестнице, последовали за нами. Воины у дверей старались на меня не смотреть, и только шерстюсик, забегая на пару ступенек вверх, встревоженно вглядывался в мое лицо, поскуливал, словно спрашивая, что случилось… А я обходила его и поднималась выше…
И других женщин здесь не имелось, только эти с темно-синей кожей, которые занимались исключительно уборкой. У меня было ощущение загнанности в ловушку. И чувство, что меня обманули. Просто обманули.
Поднявшись наверх, я не пошла в спальню – свернула в одну из комнат, закрыла двери, прошла в угол и села на пол, между креслом и стеной. Какое-то подсознательное желание спрятаться, затаиться, оглядеться…
И,
