style="font-size:15px;"> – Мужчина, подскажите, пожалуйста. Мы правильно идем в Еребатан?
– Да, – ответил он.
И обязательно! Конечно! Улыбнулся своей неподражаемой, лукавой и опасной для русских женщин улыбкой.
Блондинки вздрогнули и засмеялись. Ахмет был готов проводить красавиц до самого Еребатана. Гнев покинул его, и он спокойно позвонил своей бывшей жене.
– Дорогая, – он спросил, – ты не в курсе, где наш ребенок?
– В университете, – она ответила.
– Его там нет. Он не ходил на занятия весь семестр. Ты знала об этом?
– Нет, не знала.
– Но ты же мать…
Ахмет сказал это абсолютно спокойно, так что со стороны никто бы не заметил ни упрека, ни вопроса. «Но ты же мать! Овца! Куда ты смотришь?» – приблизительно так это звучало бы по-русски.
– Но я ведь женщина, – ответила ему жена.
В переводе с турецкого это означает: «Я родила, какие еще вопросы?»
– Хорошо, – Ахмет согласился, провожая взглядом стройные ножки в узких сапожках. – Когда появится, скажи, что я хочу с ним поговорить.
– Конечно, я скажу.
На этом деловая часть беседы была закончена, но дипломатическая только начиналась.
– Как ты поживаешь? – спросил Ахмет жену.
– Хорошо, – она ответила, но тон ее стал печальным.
– Ты расстроена?
– Нет, – она выпустила легкий всхлип.
– Ты плачешь?
– Нет, – она еще немного поднажала на слезу, – тебе это неинтересно, это мои дела…
– Расскажи, – попросил Ахмет, – что случилось?
Женщина секунду помолчала, сосредоточилась. Она понимала, деловому мужчине проблему нужно излагать четко, ясно и коротко.
– У меня неприятности на работе, – сказала она. – Ты же знаешь, я решила пойти на работу? Я работаю с прошлой недели…
– Зачем? Разве тебе недостаточно моих денег?
– Мне хватает, но сын уже взрослый. Я пошла диспетчером в наше такси… – вот тут она вздохнула и заплакала в голос. – А хозяин ко мне пристает. Не дает мне прохода…
– Кто он?
У Ахмета, у этого очень самолюбивого собственника, включились защитные рефлексы. В маленьком городе, где все его знают, какой-то нахал позволяет себе приставать к его жене. Бывшей не бывшей, какая разница? Главное слово – его, его жене, Ахмета.
– Он тебя знает! – плакала женщина. – Он знает, что я твоя жена.
Это был главный аккорд, а дальше пошли уже легкие гаммы:
– Завтра моя смена. Мне нужно идти, я не знаю, как мне с ним разговаривать….
Ахмет улыбнулся и подумал: «Глупая беспомощная женщина».
– Дорогая, какую он тебе назначил зарплату?
– Три тысячи.
Лир, господа, мы в
