приносила ей ужин.
– Вы правы, наверное, стоит перекусить, – сказала она и потянулась за хлебом.
Мачеха налила им обеим вина и присела на край кровати.
– Спросите себя, чего вы добьетесь, противясь отцу. Куда пойдете, если не станете слушаться его?
Матильда ломала хлеб на мелкие кусочки.
– Значит, вы с ними заодно, – с горечью произнесла она. – Вы такая же, как все?
Аделиза покачала головой:
– Я тревожусь и за вас, и за вашего отца. Мне понятно, как трудно вам согласиться. Вы потеряли любимого мужа и высокое положение при императорском дворе. Но подумайте о будущем, о том, что будет через несколько лет. Вот, выпейте и утешьтесь.
Падчерица оттолкнула чашу, так что вино плеснулось через край.
– Вы думаете, вино утешит меня? Неужели в этом ваш совет – напиться до забытья?
Мачеха, погрустнев, промокнула салфеткой пролитое вино.
– Я думаю, что утешение вы найдете в церкви и своих детях, когда придет время.
– Господь может дать мне силы, но не уменьшит боль, и уж точно не найти мне утешения у церковников, – язвительно парировала Матильда. Аделиза отпрянула в ужасе от ее слов, отчего Матильде стало немного стыдно. – А что касается детей, в браке с Генрихом мне не было дано такого утешения, как и вам в браке с моим отцом. Так почему я должна надеяться на то, что когда-нибудь испытаю счастье материнства? – У нее срывался голос. – Я родила Генриху ребенка и в тот же день похоронила его.
– Всей душой сочувствую вам. – На лице Аделизы отразилась боль, и она потянулась к падчерице, но та отодвинулась. Королева опустила руку и стала разглаживать покрывало, хотя складок там не было. – Возможно, у мужчины имеется только ограниченный запас семени. Более молодой… – У нее порозовели щеки. – Я не хочу сказать ничего плохого ни о вашем первом муже, ни о вашем отце, но говорю вам как женщина женщине: может быть, в новом браке вы сумеете зачать и родить.
Матильда испытующе посмотрела на мачеху:
– Вы бы поменялись со мной местами?
Теперь румянец захватил все лицо Аделизы.
– На вашем месте я бы думала о своем долге перед теми, кто желает, чтобы я вступила в этот брак. Я бы думала о том, что хорошего он может принести мне. О возможных в этом браке детях и о том, что со временем, когда молодой муж повзрослеет, я смогу полюбить его. Разница в возрасте вскоре сократится и не будет уже иметь большого значения. – Она поджала губы. – Мы учимся жить с тем, чего не в силах изменить, и благодарим Господа за то, что имеем. Будем откровенны: что вам остается делать? Ваш отец не переменит раз принятого решения. Если вы откажетесь слушаться, он сделает своими наследниками блуаских племянников, вас же заточит в монастырь. А ведь вы вернулись из Германии домой, лишь бы не становиться монахиней. Так разве теперь вы предпочтете затворничество?
Матильда сморгнула слезы с ресниц, злясь на себя за то, что все-таки расплакалась.
– Хоть бы раз…
