заботливостью усадил в кресло.
– Когда ты догадалась?
– Еще на Незе.
– Вот как?
Теперь его синие глаза, обведенные синими же тенями с перламутровым отливом, смотрели холодно и настороженно.
– Догадаться несложно. Знаменитая легенда о том, как Крис Мерлей потерял память и разучился говорить после удара по голове, а потом у него радикально изменился характер. Твоя неистребимая любовь к косметике – я заметила, как ты был счастлив, когда подвернулся повод показаться на людях с макияжем. То, что Живущие-в-Прохладе признали в тебе почти своего. Твоя речь – на банкете ты слишком много выпил и начал строить фразы на лярнийский манер. То, что ты сделал эпиляцию, – я же помню твой фирменный заскок насчет белой шерсти! Крис был блондином?
– Темным шатеном. – Он взглянул на свою руку с гладкой, лишенной волос кожей. – У меня прошла эта фобия. Возможно, когда я поменяю тело в следующий раз, обойдемся без эпиляции. Стив знает о твоих догадках?
– Наверняка.
Лиргисо уставился ей в глаза, потом усмехнулся.
– Опять блефуешь, великолепная Тина. Я рад, что тот маленький обман с передатчиком спас твою драгоценную жизнь, но больше такой номер не пройдет. Ты не успела поделиться со Стивом своими догадками – пожалуй, я должен поблагодарить тебя за это, – его гримаса выражала скорее насмешку, чем благодарность, – а сам Стив ни разу меня не видел. О блефе я знаю побольше твоего. Как бы это тебя ни ужасало, дальше мы будем играть на моих условиях. Ты похожа на нежный полупрозрачный цветок водяной роунафтры, срезанный и поставленный в вазу.
«Господи, и я должна безропотно выслушивать твой лярнийский треп со всеми изысканными оборотами? Вот это – хуже всего!»
Наверное, в ее взгляде отразилась тоска. Лиргисо ухмыльнулся. Он наслаждался ситуацией и наконец-то перестал это скрывать.
– Тина, тебе нравится быть беспомощной и несвободной? Нравится зависеть от произвола того, кто сильнее тебя? Мы с тобой все-таки поменялись ролями! Помнишь, я несколько раз предлагал компромисс на обоюдно выгодных условиях, а ты не соглашалась? Теперь у тебя есть шанс пожалеть об этом. Ты лишила меня свободы – помнишь, я предупреждал, что я тебе этого не прощу? Ты ведь носилась с идеей отдать меня под суд, и мне грозило пожизненное заключение – за сущие пустяки, если разобраться. Я никогда не был безумным подрывником, как мой покойный патрон. Все мои так называемые преступления носили частный, даже интимный характер – чтобы за это еще и в тюрьме сидеть… – Он пренебрежительно усмехнулся и покачал головой. Тина отметила, что мимика у него вполне человеческая, никаких странностей. Натренировался за четыре года. – А что, если я передам тебя манокарскому правосудию?
– Кого ты передашь, если я теперь на себя не похожа? – Тина сама удивилась, до чего бесцветно прозвучал ее голос.
– Во-первых, тебя можно отправить на Манокар с соответствующими комментариями. Во-вторых, это не входит в мои планы.
