в зеркало заднего вида. Хоппер смотрел в окно, по лицу скользили огни машин. За последние часы я уверился, что его знакомство с Александрой – Сандрой – существенно глубже, нежели якобы случайное пересечение многолетней давности. Хоппер знал ее лучше, чем утверждал, либо пристально наблюдал за ней – может, издали, как Деволль. Подмывало надавить – пусть признает, что рассказал не все, – но я решил обождать. Хоппер, небось, только и будет что сверкать глазами и огрызаться, а пользы выйдет ноль.
Я глянул на приборную доску – на часах 21:42.
– Ну, где вас высадить?
Нора обернулась ко мне:
– Мы еще не закончили. Теперь в этот «Уолдорф», – может, там кто-то видел Сандру. Морган сказал, она ехала туда. Нам тоже надо.
– Пристойный план, – буркнул Хоппер, встретившись со мной взглядом в зеркале.
– Не без натяжки, – сказал я. – Но ладно. Давайте проверим.
Как и большинство ньюйоркцев, «Уолдорф-Асторию» я старательно избегал. Он у нас – как очень богатая, очень грузная и, по счастью, очень дальняя родственница, двоюродная бабка с тремя лишними подбородками, вся в тафте и с таким командирским нравом, что с ней даже не надо видеться, достаточно услышать ее – и общения хватает на ближайшие пятнадцать лет.
Но если вознамеришься проникнуть в вестибюль сквозь вращающиеся двери ар-деко, мимо бизнесменов из Милуоки и унитарианской делегации, сделаешь передышку, а затем пробьешься сквозь толпу вверх по устланной ковром лестнице, минуешь очередь в «Старбакс» и женщину, которая катит чемодан прямо по твоим туфлям, – на тебя тотчас обрушится раздутая роскошь. Сводчатые потолки. Пальмы. Позолоченные часы. Мрамор. Если в отеле имеет место свадебный прием – а свадебный прием, как правило, имеет место, жених и невеста, Бобби и Марси из Мэссепикве, Ложно-Айленд, – вестибюль пульсирует, как школьная дискотека в спортзале.
Следом за мной Хоппер и Нора одолели вестибюль, увернувшись от большого семейства в одинаковых свитерах «Ред Сокс», и добрались до скромной деревянной двери. Золотая табличка гласила: «Уолдорф-Тауэрс» – очень деликатно, чтоб никто и не заметил.
Мы прошагали по коридору и вошли в лифт.
– Ты тут все знаешь, – отметила Нора, когда я нажал «Ж».
Это, увы, правда.
«Уолдорф-Астория» – обманка, отвлекающая публику от крыла, где останавливались солидные люди, от эксклюзивного «Уолдорф-Тауэрс», любимого отеля президентов, герцога и герцогини Виндзорских, саудовских принцев и всевозможных деловых транжир с Уолл-стрит, назначающих здесь свидания любовницам. Как ни прискорбно, примерно в этом ключе познал отель и я.
Я этим не горжусь – и уж точно никому не рекомендую, – но вскоре после развода я пережил полугодовой ад, вляпавшись в роман с замужней женщиной. И встречался я с нею в «Уолдорф-Тауэрс» целых шестнадцать раз – впрочем, лишь после того, как она принялась по электронной почте слать мне отзывы (тоном недовольного мною начальства) о первой гостинице,
