за курткой. На ходу включила телефон, и он уже через минуту начинает пиликать.
– Ритка, ты чего мобилу вырубила? – возмущается Антон, почти крича в трубку. Судя по фону, он был где-то на улице – слишком шумели машины. Да и кампания изрядно веселилась.
– Левин мне продленку устроил. Извини, – я машинально пожала плечами, забирая одежду и на ходу одеваясь.
– С чего это? – мой парень недовольно возмутился, но зато нашел угол потише.
– Я на уроке заснула, забей, – я испытывала короткое угрызение совести перед своим молодым человеком, но его вскоре как ветром сдуло. – Боюсь, я всю неделю после уроков буду оставаться…
«Боюсь?» – вдруг удивилась я, потому, что внутри все прыгало и хлопало в ладоши.
– Рит, ты уверена, что тебе не стоит в больницу заглянуть? Может, ты в походе что подцепила?
– Нет, нет! Все нормально, правда! Давай, я тебе попозже позвоню, ладно?.. – не дожидаясь ответа, я положила трубку и, сунув руки в карман, побежала догонять собиравшийся отчалить автобус. Почти впрыгнула внутрь и устроилась в уютном уголке, разглядывая привычный пейзаж за окном. Контролер со скукой отвязался от меня, увидев проездной.
«А ведь куда ни плюнь – все из-за этого учителя! Вот откуда эти странные картины? Вспомни, дуреха, этот мерзавец соловьем заливался, когда у тебя первый приступ был!» – начала собирать я в кучу все факты, чувствуя, как внутри все вскипает. Пусть получалось это с трудом, но, по крайней мере, выть не хотелось. – «Именно на истории ты совсем выпала, и – вот неожиданность! – Михаил Сергеевич на тебе отыгрался! Да какое ему вообще дело? Не на голове же я стояла все-таки! Иуда!..»
Кулаки снова сжались, и в руке что-то захрустело. Не понимая, что такого могло очутится в кармане, я вывернула его. Оказалось, я не выкинула листок с заданием по истории, сунув его себе в карман чисто машинально. Заботливо расправив бумагу, я бегло скользнула по строчкам. Автобус занесло на поворот с солнечной стороны на теневую, и ускользающие лучи света пробежались по листу, выдав какой-то рисунок на обратной стороне. У меня язык к нёбу как суперклеем прилепили. С тяжелым вздохом я перевернула лист, хотя сама мысленно клялась и божилась, что раньше этой ерунды не было.
Неумелый, но с усердием выполненный силуэт дракона, расправляющего крылья. Вид со спины. Нарисован гелевой или масляной ручкой и ее же чернилами наспех затушеван.
Дракон…
Я всхлипнула, почувствовав, как в груди замирает сердце, как тоска по чему-то родному, но неясному, вгрызается в душу и начинает тянуть жилы. Захотелось тепла и объятий. Захотелось хотя бы доброго слова, но от тишины стало только хуже. Ожидание выхода тяготило, поэтому, дождавшись своей остановки, я бегом выскочила на свежий воздух, остановилась, будто забыла дорогу к собственному дому, и рванула дальше, даже бы побежала, если бы меня не окликнули.
– Ритка! –
