дорогую мне принесли… Жив еще, женишок мой бывший. Сам-то заглянет? Не сказывал?
– Велел лишь сказать, что топор, им кованый, кому ни походя в руки лечь не должон. А все иное тебе самой известно.
– Старый хрыч! Знамо дело, не оставлю без пригляду. К сватовству подарок отцу моему ковал… Только все по иному легло… – За разговором гости не заметили, как запылал огонек в покосившейся печурке и лучина озарила избушку скудным светом. Вроде и не отлучалась от них старуха, а как умудрилась огонь развести – не понять. – Сейчас похарчуем. Потом спать ложитесь. А утречком я Усилу твоему кое-какие наказы дам. Чай снадобятся. Соломки со двора принесите. Мягше спать будет.
*****
Не успело солнышко явить свои первые лучи из-за поросшего лесом холма, как старуха разбудила братьев.
– Коли утренней росицей лица не умыть, то день радости не принесет! Ужель про то мамка вам не сказывала? Идите-ка по росе погуляйте, да рожи свои заспанные ей же омойте. Тогда с Усилом беседу вести буду.
Притворив дверь перед носом воротившегося старшого, старуха пустила в избушку только Усила.
– Слухай в оба уха. Не простым делом заняться решил. Топор, которым овладеть захотел, не простой кусок железа. Кован он самим Хорсом (2), которого в виде старца, по миру бредущего, встренули вы с братцем в прошлый день. Кован для защиты народа от злыдней разных, какие на нашу землицу глаз свой завистный косят. Хотел отцу моему передать, как дар за дочь, с коей свадьбу сыграть готовили, Токмо, не довелось… Злой Повелитель Нави (3) расстроил помыслы наши. Отомстил за отказ ему от отца. Когда Хорс родителем свои в другие края послан был, он упрятал подарок его с глаз людских на полный век, а меня зараз такой сделал, как видите ныне. Едино, чего лишить до конца не смог, так это наших встреч с любимым, кажный год в одни и те же дни…
– Докумекал я, старая, с кем беседу веду! – Внезапно прервал старуху Усил. – Ты же – Купава?! Невеста могучего Хорса!
– Догадлив больно. – Усмехнулась старуха. – Она и есть!
– Прости за поступки наши с братом! – Усил рухнул передней на колени.
– Простила уж. Кабы нет, так и говорить не о чем было бы. Трудный у тебя день будет, сынок. Сто лет ныне минуло, как на топор заклятье положено было. Доступен он стал руке человечьей. Важно только, рука бы нужная подвернулась. Оттого, выходит, жених мой вечный, путь вам сюда указал, да и на меня сослался. В поединке сразу не натужайся. Те, которые первыми по жребию, не очень силенкой балованы. Их попроще одолеть. Твой час настанет, когда предстанет пред тобой силач, что свое лицо под черной тряпицей прятать будет. Он свои победы проведет, ты свои. Тут и меж собой столкнетесь… Одно помни, для чего и время на тебя трачу, к земле-матушке его не клони. На земле его не сомнешь… Для победы прислан, чтобы вновь топор от народа упрятать. Старайся его замять без касания земли, пока не обессилит. Потом брось под ноги старшине.
