уединения, иначе они взорвутся. И буры трудились, медленно вырезая три отдельные комнаты. Если их станет шесть, тогда Гордий сможет жить один в главной пещере.
Не то чтобы это имело значение. Каждая комната была ящиком внутри ящика. А что в ящике?
Голос. Он был по-прежнему там.
Намного позже, после того как смена Жака закончилась и он устроился в углу, чтобы поспать, к нему пришел Гордий. Теперь пришел его черёд бурить. Хотя он жаловался и скулил, увильнуть было нельзя, но, перед тем как отправиться в туннель, он наклонил раненое лицо к Жаку.
– Прости, прости, – проговорил он жалобным голосом. – Я совсем съехал с катушек. Мне не стоило этого делать. Ты правильно выбил мне глаз.
– Всё хорошо, – сказал Жак, раздраженный его раболепием. – Но я очень устал после всего, что было. Я хочу спать.
– Я просто хотел извиниться! Ты правильно выбил мне глаз! Я поступил отвратительно! Ты простишь меня за то, что я напал на тебя? Ты мой единственный друг в этом адском месте! Ты…
– Ну хватит, божонок, – заорал Луон из туннеля. – Работать пора. Иди сюда сейчас же.
– Ты, – Гордий перешел на шепот, и в его голосе зазвучали жалобные, отчаянные нотки, – ты по-прежнему согласен взять меня с собой? Когда уйдёшь отсюда?
– Я ведь обещал, верно? – ответил Жак.
– Просто я… я не должен был хватать тебя за шею. Мне так жаль, что я это сделал. Ты не… передумал?
– Когда я уйду, – сказал Жак, закрывая глаза, – то не оставлю тебя здесь, Горд.
Толстяк снова заплакал, но на этот раз из его единственного глаза текли слёзы радости.
– Спасибо, друг. Я этого не забуду. Мы тут вместе, ты и я. Я сошел с ума, когда полез драться.
– Иди сюда, божонок, – взревел Э-дю-Ка. – Или я тебе выбью второй глаз.
Гордий отправился в туннель. Жак чувствовал, как подступает сон, затопляя его сознание, словно тёплая вода, наполняющая ванну. Он исчез – почти что, – а потом вдруг почувствовал прикосновение к своей руке и резко открыл глаза.
Справа парила ухмыляющаяся рожа Марита.
– Что тебе нужно, Марит? Секс? Я слишком устал. Дай выспаться, и от меня будет больше толку.
– Я слышал, что ты сказал божку, – сказал Марит.
Жак обдумал это. Перебрал все возможные варианты ответа.
– У тебя в ушах такие густые заросли, что я удивлён, как ты вообще не оглох. Серьёзно, у тебя там натуральная щетина, как на зубной щётке.
Он проговорил это с напускной весёлостью, как будто заигрывая.
– Ха, – мрачно отозвался Марит. – Я всё расслышал как следует. Он думает, что ты сумеешь сбежать с этой каменюки?
– Ему кажется, – осторожно сказал Жак.
– У него с головой проблемы. Он слабовольный и тупой. Разве мы можем отсюда выбраться?
– Мы не можем, – согласился
