не хватило места в кирпичном здании, построенном уже в новые времена на Московской. Для них, посчитала власть, слишком жирно будет. Так, видимо, ценится труд следователя. Помощнику областного прокурора по связям с общественностью в новом здании нашлось место, а следователю – нет. А ведь на каждом углу слышен зычный глас власти: следователь – ключевая фигура в деятельности правоохранительных органов. Болтология! Такие, вот, нынче времена. Впрочем, они не только нынешние, а и прошлые. Общество меняется, но здесь, в мозгах чиновника от прокуратуры, все по-прежнему: думают одно, говорят другое, а делают третье. И чванливы до ужаса. Впрочем (Фомин не хочет быть несправедливым), только ли всё без перемен у прокурорских? А в его родном ведомстве? А в судах? Парадокс: низы-то всех названных структур давно осознали, что так дальше жить нельзя и готовы к переменам, не прочь, чтобы наступили иные времена, но верхи… Низы могут, а верхи не хотят. Потому что верхам так удобнее. И привычнее. И выгоднее даже.
Подполковник Фомин постучал в дверь. И тотчас же услышал голос с хрипотцой:
– Да-да, входите.
Получив соизволение, вошел. Полковник юстиции Коротаев, увидев его, быстренько встал и направился к нему, на ходу протягивая руку для приветствия.
– Очень рад. Проходи. Присаживайся.
Фомин подозрительным взглядом окинул единственный стул.
– А выдюжит?
Коротаев, смерив взглядом могучую фигуру подполковника, а потом и обветшавший стул, усмехнулся:
– А ты поаккуратнее.
Фомин, предприняв все меры предосторожности, опустился на стул. Стул пискнул, но устоял – уже хорошо.
Коротаев присел на свое место, посмотрев в глаза подполковника, сказал:
– Давай, Сергеич, если не возражаешь, сразу станем на «ты»?
– Как будет угодно полковнику юстиции, – в своей привычной манере ответил Фомин.
Об этой манере, манере легкого ёрничанья, Коротаев наслышан, поэтому никак не прореагировал, но добавил, пытаясь объяснить, почему необходим переход на «ты»:
– Нам быть не один месяц в одной связке, поэтому будет удобнее. К тому же изначальный паритет сторон – в нашем деле благо.
– Нет вопросов, Иван Емельянович.
– Судьба нас свела… К сожалению, лишь на закате…
Фомин рассмеялся:
– Судьба ли?..
Коротаев также повеселел, и тяжелые складки лица стали менее выразительны.
– Нет, дело вовсе не в судьбе. Захарыч рекомендовал. Сказал, что лучшего лица, отвечающего в оперативно-следственной бригаде за сыск, не найти.
– Полковник Алексеев, как всегда, преувеличил.
Коротаев возразил:
– На него
