на поляну выходит сам странствующий рыцарь Кроланд. Его мечтательный взгляд обращен к небесам. Он бормочет стихи, взмахивая в такт рукой, бредет по поляне, спотыкаясь о пни. Стучат меч, гитара, кастаньеты, челюсти.
«О прекрасная Надинда!» – вдруг вскрикивает Кроланд и падает на колени. Кулисс просыпается и кричит, дико озираясь. Кроланд продолжает: «Умру! О прекрасная дама Надинда!».
Кулисс садится на траву и причитает: «Не умирайте, хозяин! Время обедать! Настоящие рыцари сначала обедают, потом умирают».
Кроланд прислушивается к нытью Кулисса. Немного подумав, Кроланд бодро распоряжается: «Слуга! Неси этот.. походный…». Кулисс опрометью вскакивает и откуда-то из зарослей приносит корзину с едой. «Презренный раб низменной прозы! – кричит Кроланд. – Я сказал – принеси мой походный гроб!».
Кулисс нехотя идет в заросли и возвращается с раскладным гробом, на ходу вытирая рукавом надпись мелом на боковине: «Прощай, Валинда!».
Рыцарь Кроланд укладывается в гроб на поляне и торжественно заявляет: «Не вкушу пищи, пока прекрасная дама Надинда не ответит мне взаимностью!»
Кулисс снова начинает ныть: «Хозяин! Прекрасных дам много, а Вы один такой странствующий-престранствующий рыцарь! Вас надо беречь».
«Вот и береги, – отзывается Кроланд из гроба. – Оруженосец ты, а меч я сам таскаю».
«Как же тут беречь, – заявляет Кулис, вскакивая с негодованием, – когда Вы есть в обед отказываетесь? Сказано: обед раздели с оруженосцем. А Вы? У прекрасной дамы Надинды сейчас небось тоже обед».
Кроланд, закрыв глаза, бормочет в гробу: «Ах! Ах!! Ах!!! Какие корнишоны!».
…Кулис, повязав слюнявчик на шею рыцарю, который упрямо продолжает лежать в гробу, кормит его с ложечки, приговаривая: «Одно другому не мешает. Страдайте себе на здоровье. Но кушать надо в любой обстановке. Стихами сыт не будешь».
…С другой стороны поляны из кустов выходит прекрасная дама Надинда в полумаске, с полевым биноклем. Кружевной шлейф волочится по траве, цепляясь за пни.
Первым ее замечает Кроланд. Мощной дланью он отшвыривает оруженосца в кусты за поляной и выскакивает из гроба навстречу Надинде. Споткнувшись о пень, падает к ее ногам.
– Ах, как это мило! – жеманно говорит Надинда. – А я гуляю, птичек слушаю.
– Каких птичек? – озадаченно спрашивает Кроланд, потирая ушибленное колено, вывихнутую руку, поцарапанный лоб и выплюнув выбитый зуб.
– Ну… этих… археоптериксов…
Надинда нежно развязывает слюнявчик на шее Кроланда, смущенно сморкается в него, вешает слюнявчик на куст шиповника, затем падает в обморок на руки рыцарю. Взвесив… обстановку, Кроланд ставит на землю Надинду, берет ее за руку и они весело бегут через заросли на краю поляны к двум стреноженным лошадям, которые при виде них зажигательно ржут.
***
За кадром слышны ноты, безошибочно наводящие на мысль о сотовой связи.
***
…Из-за куста шиповника на поляну выходит крутой мэн с квадратными плечами, челюстями, глазами. Он проходит
