Пеньков.
Наташа налила ему кофе. За окном была черная, кристально ясная ночь, какие часто бывают в конце лета, накануне осенних бурь. В углу столовой беспорядочной кучей громоздились меховые куртки, аккумуляторные пояса, унты, карабины. Уютно пощелкивали электрические часы над дверью в мастерскую. Матти сказал:
– Все-таки я не понимаю, уничтожили мы пиявок или нет!
Сережа оторвался от книжки.
– Коммюнике главного штаба, – сказал он. – На поле боя осталось шестнадцать пиявок, один танк и три краулера. По непроверенным данным, еще один танк застрял на солончаках в самом начале облавы, и извлечь его оттуда пока не удалось.
– Это я знаю, – объявил Матти. – Меня интересует, могу я теперь ночью сходить в Теплый Сырт?
– Можешь, – сказал Пеньков, отдуваясь. – Но нужно взять карабин, – добавил он, подумав.
– Понятно, – сказал Матти необычайно язвительно.
– А зачем тебе, собственно, ночью на Теплый Сырт? – спросил Сергей.
Матти посмотрел на него.
– А вот зачем, – сказал он вкрадчиво. – Например, приходит время товарищу Белому Сергею Александровичу выходить на наблюдения. Три часа ночи, а товарища Белого, вы сами понимаете,
на обсерватории нет. Тогда я иду в Теплый Сырт на Центральную метеостанцию, поднимаюсь на второй этаж…
– Лаборатория восемь, – вставил Пеньков.
– Я все понял, – сказал Сергей.
– А почему я ничего не знаю? – спросила Наташа обиженно. – Почему мне никогда ничего не говорят?
– Что-то Рыбкина давно нет, – задумчиво сказал Сергей.
– Да, действительно, – сказал Пеньков глубокомысленно.
– Уж полночь близится, – заявил Матти, – а Рыбкина все нет.
Наташа вздохнула.
– До чего вы мне все надоели, – сказала она.
В тамбуре звякнула дверь шлюза.
– Вот он сейчас придет, он нам посмеется, – сказал Пеньков.
В дверь столовой постучали.
– Войдите, – сказала Наташа и сердито посмотрела на ребят.
Вошел Рыбкин, аккуратный и подтянутый, в чистом комбинезоне, в белоснежной сорочке, безукоризненно выбритый.
– Можно? – спросил он тихо.
– Заходи, Феликс, – сказал Матти и налил кофе в заранее приготовленную чашку.
– Я немного запоздал сегодня, – сказал Феликс. – Было совещание у директора.
Все выжидательно посмотрели на него.
– Больше всего говорили о регенерационном заводе. Юрковский приказал на два месяца прекратить все научные работы. Все научники мобилизуются в мастерские и на строительство.
– Все? – спросил Сергей.
– Все. Даже Следопыты. Завтра будет приказ.
– Полетела моя программа, – уныло сказал Пеньков. – И почему эта наша администрация никак не может наладить работу?
Наташа
