моих солдат баландой снабжал он, а подчинялся политруку и командиру пулеметной роты.
Старшина заходил к нам в дом, сбрасывал перекинутый через плечо мешок и ставил термос. Он наливал мне и политруку в котелок железной кружкой похлебки. Потом клал на стол по куску оттаявшего хлеба и уходил в соседний дом, где жили солдаты.
Однажды, раздав солдатам харчи, он вернулся обратно и, вынув пачку сухого спирта, обратился к политруку.
– Товарищ политрук! На складе предлагают взять вот эти таблетки для разогреву пищи! /На пороге стояли солдаты. Их интересовало, что скажем мы по поводу сухого спирта. Все дружно грохнули, когда услышали слова старшины о разогреве пищи. Мы смеялись, держась за животы./
– А пищу для подогрева тоже будут давать? – спросил зашедший солдат. /И опять все дружно заржали./
/– Ты. Наверное, по котелкам плеснул не больше железной кружки? А они еще хотят, чтоб мы ждали, пока она разогреется./
– Ну и насмешил, товарищ старшина!
– Ладно, помолчи!
– Я думаю, – сказал старшина, – что эти таблетки на подогрев пускать нельзя. Их нужно употребить вовнутрь.
И старшина взял со стола железную кружку, которой только что черпал солдатское хлебово, и сполоснул ее водой. Он набросал в нее белых таблеток сухого спирта. Подержал некоторое время кружку над горящим огнем, разогрел содержимое и обратился к политруку:
– Товарищ политрук, с кого начнем?
– Давай с лейтенанта! Он старший по званию. И комендант мельницы.
Я посмотрел в кружку. Белые таблетки расплавились и превратились в густую коричневую жидкость.
– Запивать нужно горячей водой, – пояснил старшина. Старшина головой махнул солдату, видно, все было уже обдумано, опробовано и заранее приготовлено. Солдат подал старшине чайник с горячей водой, и тот наполнил ею другую кружку. Я сидел на кровати и смотрел на /манипуляции старшины. Он хотел было направиться в мою сторону, но я/ серую темную жидкость. Потом я поставил кружку на стол, показал на сидевшего политрука.
– А не отравимся? – спросил политрук.
– Ну что вы, товарищ политрук! Я уже четыре раза прикладывался. Я как только взял у кладовщика три пачки на пробу, так мы с повозочным сразу сняли пробу. Я, товарищ политрук, целый ящик выписал на роту. Они не знают, куда его девать. Никто не берет. Все смеются. Подпишите мне, товарищ политрук, заявку, а то без подписи кладовщик не дает. – Старшина поставил кружки на стол, достал из нагрудного кармана выписанную накладную и положил перед политруком. – Вот здесь, товарищ политрук! Завтра с утра мы обтяпаем все это дело.
Солдат над гильзой снова подогрел кружку, передал ее старшине и отошел к стене. Политрук опрокинул первую кружку, сделал один большой глоток не дыша, запил его горячей водой, перевел дух и, присев на кровать, откинулся к стене на спину. Он обтер
