свет как в копеечку! Можно сказать, обделались. Повторить вылет! Что прикажете в штаб передавать?
Тихон попросил оружейников вместе с фугасными подвесить хоть одну зажигательную бомбу.
– Нет у нас, их бомбардировщикам дают.
Ну, на нет и суда нет. Хотя слегка обидно. Выходит, их легкие самолеты серьезными бомбардировщиками не считают.
Порядок построения в воздухе был прежним. Уже в полете Тихон решил зайти не так, как в первом вылете. Тогда получилось, что длинная ось склада была поперек курса самолета, потому у второго самолета промашка, а у него – единственное попадание. Но и одно попадание дало результат.
Когда они добрались до цели, пожар в южном крыле еще продолжался. Для летчиков – просто отлично, цель сама себя подсвечивала.
Первый самолет сбросил осветительную бомбу и две фугасных разом, и зенитки сразу открыли бешеную стрельбу.
Второй самолет тоже отбомбился, но Тихон не видел его попаданий, потому что ушел в сторону и описал вираж, заходя с торца склада. Лишь бы курс точно совпал, иначе бомбы рядом лягут.
Так, склад уже в створе, пора.
Тихон дернул рычаг бомбосбрасывателя раз за разом – четыре раза. Еще на земле он попросил Катю смотреть на цель. Зенитки неистовствовали, и ему надо было уводить самолет от огня. Куда попал, он не видел, но Катя закричала в переговорную трубу:
– Два раза точно! Наблюдаю пожар!
Из-под зенитного огня они ушли. Но своих самолетов не видно, а это значит, что добираться до аэродрома им придется в одиночку.
Отбомбившаяся парочка была уже там. Услышав рокот самолета Тихона, прожектористы включили прожектор.
Едва Тихон успел сесть на полосу, как прозвучало несколько взрывов, и самолеты, которые только что приземлились, загорелись.
Тихон свернул в сторону, а прожектор после первого же взрыва выключился. А сверху – рев моторов и новые взрывы.
Такую вот «подлянку» устроили им немцы. Сильно обозлившись на бомбардировку склада, они выслали в наш тыл одиночный пикировщик Ю-87. Ориентировочно место расположения нашего аэродрома они знали и явно рассчитывали, что при ночной посадке «швейных машин» аэродром себя явно обозначит.
Так и получилось. Включился прожектор, немец увидел аэродром сверху и отбомбился. Зенитчики из БАО зазевались и стали вести огонь уже вслед, «лаптежник» улетел.
Из двух экипажей уцелела только бортстрелок – она успела выскочить из кабины. Пилота же и второй экипаж посекло осколками.
Пикировщики по ночам обычно не летали, хотя приспособлены были и имели для этого посадочные фары. К тому же они всегда летали эскадрильями, под прикрытием истребителей. На аэродроме же наши расслабились, во время ночных полетов у зенитных пулеметов прислуги не было, поэтому и стрелять начали с задержкой. Да если бы они и были на месте –
