Незастёгнутое время. Мария Солодилова
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Незастёгнутое время - Мария Солодилова страница 6
Сильными, глубокими голосами запели – и «Оренбуржский платок», и другие, никогда не слышанные песни…
Рита и позабыть успела – когда последний раз пела. В последние годы и не до песен совсем было – ту, предарестную, о чёрном вороне потом как будто забыли, боялись снова беду накликать. Пели обычно у бабушки, дома-то не запоёшь – про потолок ледяной, и как укрывает инеем землю добела… Всё тёмное, холодное, синее, а здесь даже песня о непонятной, неведомой ревности была удивительно мягкой и нежной:
– Напилася я пьяна,
Не дойду я до дома,
Довела меня
Тропка дальняя
До зелёного сада…
А с другого конца уже полупьяными голосами подтягивали:
До вишнёвого сада.
…хотя Рита представляла именно зелёный сад, а не цвета сладкой настойки, которой вчера угощала тётя Тоня.
Потом старики было запели:
– Паля огнём,
Сверкая блеском стали,
Идут машины в яростный поход, —
молодые подтянули, споткнулись на рифме о Сталине, попытались замять, на ходу переделывая: «И баба Шура в бой нас поведёт», а кто-то уже выкрикивал, что хватит, наводились, пора своим умом жить…
Какое-то мелькание, беспорядочные взмахи рук, голоса – за столом сразу стало просторнее. Рита тоже вышла на улицу. Рядом с домом, на теневой стороне, была какая-то куча камней, поросшая аккуратной, будто специально посаженной травкой. Дверь в этом странном строении заметить было сложно. Из двери внезапно появилась Тася – крупная, крепкая, с двумя банками в мокрых руках.
– Помоги мне, там ещё две банки стоят – с помидорами и с грибами.
Помидоры тут заливали яблочным соком и ели с сахаром… Дома было невозможно представить такое…
За столом было уже потише – самых пьяных отправили спать, но бутылки на стол всё ещё выставляли. После четвёртого бокала «Сангрии» Рита снова вышла. Мир опять дрожал и кружился. Если б мать не отвела к бабе Ане, Рита, наверно, упала бы и заснула на месте.
…Дедова двоюродная сестра жила на самом краю деревни с дочерью, больной почками, и единственным внуком Женькой – Ритиным ровесником и – получается – то ли пяти-, то ли шестиюродным братом. «Таким и жениться можно», – бросила баба Аня на ходу. «Вьюноша», как про себя окрестила его Рита, покраснел и вышел.
То же привычное тепло, в доме чисто по-городскому. В углу – чем-то знакомая махина, проигрыватель «Урал» – дома когда-то был такой же, под него закатывались пуговицы, монеты, карандаши, но особенно было жалко ручку – в белой кофточке и синей юбке, с толстым, блестящим стержнем… Почему-то подумалось, что можно её сейчас достать…
Рита прилегла на диван и не заметила, как заснула. Проснувшись, глянула на часы и поняла, что встали. Вышла на крыльцо с книгой под мышкой. Женька, поливавший из шланга уже блестящую «мышь», обернулся.