перекрестилась Переверзева, – вы, почитай, алхимик[62].
– Ни в коем случае, – любезно улыбнулся Шурка, – у меня всё строго по науке.
Фёкла Фенециановна взяла его под руку и повела к особняку.
Пойдёмте, князь, нас, верно, заждались.
Шурка шёл, машинально отвечал на вопросы любопытной помещицы, а сам напряжённо думал, каким образом исправить ситуацию. И придумал: надо вернуться в то время, когда Переверзев был ещё жив, и остановить игру, чтобы Лера его не обыграл. Для начала Шурка измерил время. Выходило, что с момента самоубийства Марьяна Астафьевича минуло два часа и четыре минуты. «Так, – рассуждал Шурка, – значит, мне надо попасть примерно на два с половиной часа назад».
– Хотите, – посмотрел он тогда на Переверзеву, – я вам ещё один фокус покажу?
– Будьте любезны, – согласилась помещица.
Шурка хотел было начать преобразование, как вдруг заметил движение в ближайших зарослях сирени. «Неужели опять коза?». Словно в подтверждение его догадки, оттуда донеслось блеяние. Недолго думая, Шурка подхватил с земли увесистый обломок ветки и запустил им что есть силы в кусты. Послышался звук падения тела на землю. Следом из зарослей выскочила любительница соляных статуй и понеслась отчаянным галопом прочь.
– Экий вы меткий, – заметила помещица.
– Это ещё что, – улыбнулся Шурка, – смотрите…
В следующий миг он исчез. Удивлённая, Фёкла Фенециановна осмотрела всё вокруг и, к своему изумлению, нигде князя не обнаружила.
Опять капитан-исправник
В тот момент, когда перед помещицей вместо князя Александра оказалась пустота, сам Шурка ушёл на два с половиной часа назад. До рокового выстрела Марьяна Астафьевича оставалось менее получаса. Надо было спешить. Но тут на беду Шурку нагнал капитан-исправник на лошади.
– Здравия желаю, – приподнял он фуражку. – Вы, стало быть, тоже из князей Захарьевских?
– Так и есть, – улыбнулся Шурка, сообразив, что, вернувшись на два с половиной часа назад, он только-только распрощался с начальником уездной полиции.
– Это был ваш брат? – кивнул исправник в глубину парка, говоря о самом Шурке, который в это же время должен был прогуливаться в обществе Переверзевой.
– Ах, да, Александр, – сделал любезное лицо Шурка. – А вы, вероятно, сосед Марьяна Астафьевича?
– Воевали вместе, три компании прошли.
– Очень приятно, – сказал Шурка и попытался раскланяться. – А я как раз к Марьяну Астафьевичу спешу.
– Большого отчаяния человек, – словно не замечая его желания поскорее распрощаться, вздохнул Азбукин. – Завсегда вперёд солдат в атаку хаживал.
Порывшись в кармане, он выудил серебряный медальон.
– Гляньте-ко, князь, тут как раз заглавный подвиг вашего хозяина
Алхимики – приверженцы донаучного направления в развитии химии; пытались изобрести эликсир долголетия, универсальный растворитель, искали «философский камень», который якобы способен превращать неблагородные металлы в золото и серебро.
