путешествовать. Ну, может быть, если соскучусь вдруг без дела, займусь там преподавательской работой…
– Теперь вы будете жить в средневековом замке? – мечтательно предположила молодая женщина.
– В лондонском предместье живут Машины сыновья со своими семьями. Она бывает там наездами. А нас вполне устраивает уютная лондонская квартирка.
– А вы не пытались даму своего сердца переманить в Москву?
– Нет, она там уже пустила корни. Приезжать, конечно, сюда будем. Обязательно.
– Как думаете, когда кошмар нашей сегодняшней жизни закончится?
Маэстро бессильно развел руки в стороны.
– Любите, держитесь друга друга, не взирая ни на какие катаклизмы и обстоятельства, потому что это главное, – немного назидательно сказал пожилой мужчина. – Сегодня прекрасное слово «любовь» стало таким затасканным. Но чувство, истинное чувство, что оно обозначает, жизнь дарит далеко не каждому. Лишь избранным. И вы одарены им сполна…
Пожилой мужчина задумался, а потом вдруг сказал:
– Жаль, что Юрки сейчас с нами нет. Я бы хотел напоследок ему мозги немного вправить…
– В каком смысле? – удивилась Таисия.
– Да чтобы не было у него головокружения от успехов, так сказать.
– А вы замечали за ним нечто подобное?
– Подобное нередко случается с такими талантливыми мальчиками, приехавшими завоевывать столицу из провинции… Вот хотел ему напомнить, на всякий случай. Ты передай от меня: главное в нашем деле – работать, не покладая рук, а не шумиха и презентации, которые сопровождают нашу профессию. Возможно, мне просто однажды показалось, что ему это нравится чуточку больше, чем следовало бы. Возможно, просто показалось…
– Обязательно передам, – пообещала Тая.
Прогулка на катере закончилась, и пассажиры оказались на пристани. Таисия и Маэстро еще немного побродили по набережной Москвы-реки, пока не распрощались окончательно. И наставнику, и его ученице легла на душу грусть расставания…
Часть вторая
Прекрасное – далёко
Если бы кто-то сказал Николаю Василькову, что девчушка со звонким колокольчиком, которую он – выпускник средней общеобразовательной ленинградской школы, в день последнего звонка нес на руках, годы спустя станет его любимой и единственной на всю жизнь женой, ни за что бы не поверил…
Да он и не запомнил ее вовсе. Память зафиксировала лишь какое-то светлое пятнышко: огромный белый бант из атласа, свесившийся набок и потому закрывающий лицо первоклашки, белый передник, украшенный рюшами, кружевные манжеты, воротничок… И еще несколько маленьких веточек сирени тоже белой, крепко зажатой в маленькой девчоночьей руке…
Когда они, наконец, обошли торжественный строй учащихся всех классов, выстроившихся квадратом в школьном дворе, репродуктор взорвался пронзительно-волнительной мелодией.
– Голова не закружилась? – спросил десятиклассник, осторожно опуская девчушку
