и посмотрело на нее удивленно, но потом, словно спохватившись, бросилось вдогонку…
Ирина решила не брать извозчика и, не торопясь, направилась в сторону Арбата. На Чистопрудном бульваре нырнула в пестрый поток пешеходов, как и она, жадно впитывающих пьянящий воздух, пронизанный предощущением весны. Город, казалось, проснулся от зимней спячки. Дворники в длинных фартуках, несмотря на неурочный час, яростно мели еще влажные от островков подтаявшего льда дворы и тротуары, успевая беззлобно и весело переругиваться с извозчиками, вечно ставящими свои тарантайки не там, где нужно. Горластые подростки с огромными лотками наперебой предлагали ароматные булки и калачи, папиросы и спички. Мальчик в строгой гимназической форме тянул за рукав дородную даму с маленькой собачкой на руках и жалобным голосом канючил пирожное, указывая на ближайшую кофейню. У стены Страстного монастыря Ирину обогнала шумная группа возбужденно жестикулирующих студентов. Донеслись обрывки фраз про революционный террор и спасение России. На углу Тверской, напротив памятника Пушкину чумазый рыжий парень, распугивая прохожих, истошным голосом предлагал поточить «ножи – ножницы». Бронзовый Пушкин с постамента задумчиво и, казалось, с сочувственной снисходительностью смотрел на людской круговорот вокруг себя. Из подворотни возле аптеки вывалились два мужика с лицами разрумяненными принятием спиртосодержащих лекарственных препаратов, которые, хоть и не вино, а веселят, да к тому же – лечат и, обнявшись, запели: «Целовался крепко… да-а-а… с чужо-о-ой жа-аной!» Ирина предусмотрительно обошла весельчаков и свернула с бульвара на Арбат, затем налево в первый переулок и подошла к подъезду дома с номером тридцать шесть. Из открытого окна третьего этажа раздавались звуки фортепьяно, на котором кто-то старательно пытался играть гаммы.
«Может, не ходить? – вдруг заколебалась Ирина, уже поднявшись по белой мраморной лестнице, покрытой ковровой дорожкой, на второй этаж и протягивая руку к звонку. – Ну, почему же не ходить, коли пришла?» – дернула она за шнурок и услышала мелодичный перезвон.
Дверь почти сразу открыл невысокий худощавый мужчина с аскетичным лицом, в красном шелковом халате, расшитом драконами, и небольшой круглой шапочке, делающей его похожим на китайца, изучающее глянул гостье прямо в глаза, будто на мгновение запустил и вытащил щупальца, и, ничего не спрашивая, жестом руки предложил войти.
– Мне собственно нужен господин Порфирий… де Туайт, – Ирина посмотрела вопросительно.
– Входите, мадмуазель, – мужчина сделал полшага в сторону, пропуская ее внутрь. – Я вас ожидал, – неожиданно добавил он.
Пройдя по длинному полутемному коридору, они вошли в небольшую комнату с занавешенными окнами, освещенную колеблющимся светом свечей, расставленных прямо на полу.
– Располагайтесь, – хозяин указал на единственный стул посередине комнаты.
Ирина села и аккуратно расправила платье
