меня нашло.
– Не переживай, – Соня рассмеялась, – ты же мне компенсируешь?
Он прижал её к себе.
– Ты всегда будешь со мной, что бы ни случилось? – он держал её крепко. – Будешь?
– Что с тобой сегодня? Буду, конечно! Куда я денусь? Что – то приснилось?
– Не помню. Ты же знаешь, я никогда не помню свои сны. Я просто соскучился. Знаешь, ты на работе, я на работе, оба допоздна, мне очень тебя не хватает и очень страшно тебя потерять.
– Да Господи! Что за навязчивая идея? Куда я денусь?
Андрей молчал. Только ещё сильнее прижал Соню к себе.
– Андрюш, кофе остыл. Дел полно. Валерка твой придёт. Потом наобнимаемся, – она чмокнула мужа в щёку.
«Странный он какой-то, – подумала Соня, – извиняется, что быстро кончил, как будто впервые, – она тут же одёрнула себя за подобные мысли. – Что-то тебя, София, несёт, что-то ты разошлась».
Ощущения праздника не было – целый день в готовке. Андрей то обниматься лезет, то молчит, непонятный какой-то. Голова к вечеру разболелась. Обезболивающее выпить Андрей не дал.
– Ты же сегодня пить будешь. Куда смешивать?
Незадолго до прихода гостей Соня обнаружила, что у неё месячные – очередная надежда рухнула. А сейчас ещё Татьяна придёт и будет показывать фотки их с Валеркой сына. Наверно уже большой совсем.
Валера учился с Андреем в Первом меде (Первый Санкт – Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И. П. Павлова – прим. автора). Андрей ушёл в общую хирургию, Валера в отоларингологию. «Ушник», как говорила Сонина бабушка. Соня за глаза так его и называла.
– Слава Богу, что не проктолог, – хмыкал Андрей, – представляю, какое прозвище ты бы ему придумала.
У Валерки был придурковатый смех, плоские шутки, над которыми смеялся только он сам. Весь какой-то неприятный – вечно мокрые губы, которые он постоянно облизывал, бегающие масленые глазки и потные руки. Татьяна, его жена – жёлтая крашеная блондинка, – была на пять лет старше Сони, и, видимо, это ей в Соне и не нравилось. Соня чувствовала неискреннее к себе отношение и отвечала тем же. Андрей периодически встречался с Валерой в медицинских кругах, и они общались чисто мужской компанией. Таня три года назад родила сына Мишку, у Сони как раз в разгаре были её женские проблемы, и она, конечно, поздравила Таню и Валеру с таким событием, но стала целенаправленно избегать общения. И дело было не в том, что Соня завидовала чужому счастью, а в том, что Татьяна как будто специально хвасталась своим ребёнком и прямо с каким-то садизмом постоянно задавала бестактные вопросы: «Ну что вы? Когда уже?». Соня с подачи свекрови невольно чувствовала свою вину в отсутствии детей, и все эти вопросы вызывали боль. Поэтому она предпочла свести отношения на нет. А теперь прошло столько времени, столько воды утекло, и Соня вообще плохо понимала, о чём с ними разговаривать. Вспоминать прошлое? Обсуждать их ребёнка, памперсы, игрушки, что там обычно мамашки обсуждают? Или проколы гайморитов, о чём там обычно «ушники» говорят?
Соне очень шло новое атласное платье её любимого голубого цвета. Она купила его в прошлые
