фыркнула, – строит из себя королеву, а слышали бы, какими словами прислугу костерит. Самый пьяный сапожник позавидует. Между прочим, везде с собой альфонса таскает. Что-то не видно. Опять сменила?
Муж Виктории стоял рядом, не вмешиваясь в разговор, и внимательно следил за супругой, выжидая момента. Женя перехватила взор, тоскливо провожающий официанта, несущего поднос со спиртным. Похоже, жена не даёт пить. Но, кто ищет, тот найдет. Виктория неожиданно вообразила, что у нее лоснится нос, попросила обождать, и скрылась в туалетной комнате. Супруг, показав для своей комплекции невероятную прыть, умчался догонять официанта.
Минут через десять вернулась Виктория и не найдя мужа, возмутилась:
– Старая пьянь!
Дженни поняла, что дома того ожидает головомойка и посочувствовала в душе.
Подошла Жюльетт, Виктория ретировалась.
– Старая пройдоха! Не утомила сплетнями?
– Узнала массу нового. И ничего хорошего не скажу о высшем обществе.
– С чего решила, что оно высшее?
– Дворянское сословье.
– А! Да всё купленные дворянчики. Нувориши. Шваль. Правда, чрезвычайно испорченная. Бесятся с жиру.
– Извращенцы, я бы сказала.
– Ну да, извращенцы.
– Жюльетт, тебе нравится здесь бывать?
– Мне нужен успех, для этого важны связи. Хотела показать тебе свет.
– Мерзкие людишки! Корчат из себя чёрт знает что!
– Жюльетт! – заметно прихрамывая подходила коротко стриженая шатенка средних лет, оценивающе рассматривая Евгению.
– О! Виола, дорогая! – Жюльетт манерно приложилась щекой к щеке Виолы. – Познакомься, Дженни.
– Дорогая, как на тебя смотрит Ефрем Олегович! Вон тот интересный господин в темно-зеленом костюме от Диор. Просто глаз не сводит. Обязательно познакомлю.
Виола махнула рукой мужчине лет сорока, худощавому, среднего роста, который, в самом деле, смотрел на женщин. Тот не заставил долго ждать.
Дженни протянула руку, а кавалер галантно склонился над ней.
Виола утащила Жюльетт к каким-то общим знакомым, а девушка осталась наедине с Ефремом Олеговичем, который принялся усиленно поить коньяком.
После нескольких рюмок безудержное веселье овладело Евгенией, собеседник показался чудесным малым. «О, я отомщу Герхарду!». Поискав глазами Жюльетт, не увидела подруги, и решила, что никто не заметит её отсутствия. Поэтому, когда мужчина предложил испариться, то не встретил возражений.
Подъехали на такси к двухэтажному особняку, во дворе которого высилась статуя Самсона, раздирающего пасть льву. Только без фонтана.
– Ого! – воскликнула Дженни в душе, и решимость изменить Герхарду поколебалась.
Смешно сказать, но помпезное богатство нового знакомого родило чувство вины перед Герхардом. Ей казалось, что если сейчас уступить похоти олигарха,
