скотина была собрана в этом сенном общежитии. Лошади и коровка стояли каждая в своем стойле, для шебутных и назойливых поросят выгородили отдельный закут, а под потолком на шесте сидели нахохлившиеся куры. «Ноев ковчег, да и только!» – подумал Павел, любуясь этой прозаической картиной сельской жизни.
В зимнее время нескончаемая круговерть крестьянских дел и забот немного затихает, посреди неотложных трудов появляются небольшие просветы для отдыха.
По первому снегу, как только припорошило всю поверхность земли тонким слоем нетронутого, словно коленкорового, полотна, Павел и Афанас решили отправиться на охоту, хотелось побродить по заснеженной тайге, подышать морозным чистым воздухом. Надев теплые зипуны и шапки, они вышли со двора, перебрались через речку, схваченную еще тонким, но уже прочным, слегка прогибающимся под тяжестью человеческого тела ледком.
За рекой начинались обширные таежные угодья, и хотя за лето довелось не раз побывать в лесу, в основном, это были пока места заповедные, неизвестные, новые. Вот и теперь Павел и Афанас неожиданно забрели в такой густой, непролазный ельник, что даже жутковато стало. Вековые деревья стояли такой плотной стеной, а раскидистые лапы так опускались до самой земли, что охотники с трудом могли продираться через эту чащобу. Цепкие ветви хватали за одежду, сухая колючая хвоя сыпалась за шиворот. Потихоньку поругиваясь и кряхтя, братья пробирались сквозь таежные дебри и уже готовы были повернуть назад, как вдруг заслышали тихий, но отчетливый свист. Рябчики! Тогда они пошли по направлению к этому свисту, который становился все ближе. И вот зоркий Афанас заметил дерево, на котором сидела целая стая рябчиков.
Чтобы птицы их не заметили, требовалось обойти их сбоку, под прикрытием кустов. Стали подкрадываться, боясь вспугнуть неосторожным движением или треском переломанной сухой ветки. Однако когда они подкрались к дереву с другой стороны, птицы как будто сквозь землю провалились – не было видно ни единого рябчика. «Что за притча! – в сердцах подумал Павел. – Неужто улетели?» А Афанас схватил увесистый сук и бросил его в куст, туда, где прежде сидели рябчики. Два рябчика испуганно сорвались с ветки и перелетели на другое дерево и сели так, что можно было достать их выстрелом. «Стреляй же!» – шепнул Афанас брату, тот прицелился. Лес огласился звучным грохотом, а рябчик упал к подножию ели.
– Ловко это у тебя получается, братка! – сказал Афанас и хотел было кинуться за добычей, но Павел ухватил его за плечо: постой, мол. Он обратил внимание, что второй рябчик не улетел прочь, а, съежившись, сидел на другой ветке, ближе к стволу.
Павел вскинул ружье, долго наводил мушку на цель и, наконец, выстрелил. Второй рябчик так же, как и первый, упал на землю. Когда они подошли ближе и увидели птиц, лежащих рядышком на снегу, на ум Павлу пришла мысль:
«Вот так вместе жили, вместе летали, жизни радовались, кормились, вместе и умерли».
Подобрав дичь, охотники выбрались из густого ельника и побрели вверх по течению речки Алексеевки. Следов кругом было много, и Павел, когда
