О будущей жизни они не могут думать, потому что не думают. Для отчаянного солдата нет ничего невозможного, ничего святого: он украдет у товарища, ограбит церковь, убежит с поля, перебежит к врагу, убьет начальника и никогда не раскается. Угнетенный страдает, терпит и ждет конца. Угнетающий улучшает свой быт в солдатской сфере, в которой он освоился. Отчаянный презирает все и наслаждается.
– Какие типы офицеров встречаются в русской армии?
– Офицеры, за малым исключением, или наемники, служащие из одних денег, средств к существованию, без всякого чувства патриотизма и мысли о долге – поляки, иностранцы и многие русские; или грабители, служащие с одной целью украсть у правительства состояние и выйти в отставку; или безнравственные невежды, служащие потому, что надобно что-нибудь делать, мундир носить хорошо, а больше по направлению образования они ни на что не чувствуют себя способными. Генералы же бывают терпеливые и счастливые.
Применительно к военным Толстой определяет такую черту их характера, которая является определяющей — храбрость:
« — Что, он храбрый был? — спросил я его.
– А Бог его знает: все, бывало, впереди ездит; где перестрелка, там и он.
– Так, стало быть, храбрый, — сказал я.
– Нет, это не значит храбрый, что суется туда, где его не спрашивают….
– Что же вы называете храбрым?
– Храбрый? Храбрый? — повторил капитан с видом человека, которому в первый раз представляется подобный вопрос. — Храбрый тот, который ведет себя как следует, — сказал он, подумав немного».
– У вас есть классификация осужденных людей?
– Состав арестантов, так называемых преступников, разделяется на пять разрядов людей. Первый разряд – люди совершенно невинные, жертвы судебных ошибок, как мнимый поджигатель Меньшов, как Маслова и другие. Людей этого разряда не очень много, около семи процентов, но положение этих людей вызывает особенный интерес.
– Второй разряд – немного виноватые?
– Второй разряд составляли люди, осужденные за поступки, совершенные в исключительных обстоятельствах, как озлобление, ревность, опьянение и тому подобное; такие поступки, которые почти наверное совершили бы в таких же условиях все те, которые судили и наказывали их. Этот разряд составлял едва ли не более половины всех преступников.
– То есть, их поступки были продиктованы обстоятельствами, а не умыслом?
– Не только обстоятельствами, но уж точно не умыслом. Третий разряд составляли люди, наказанные за то, что они совершали с умыслом, но, по их понятиям, самые обыкновенные и даже хорошие поступки. Однако по понятиям чуждых им людей, писавших законы, такие поступки считались преступлениями. К этому разряду принадлежали люди, тайно торгующие вином, перевозящие
