сообразил, что репутация его между сочленами Пикквикского клуба неизбежно получит значительное приращение, если он скроет настоящую причину, заставившую его принять вызов доктора Слеммера. Поэтому Винкель бодро выступил вперед и сказал:
– Да, я не тот, милостивые государи: чего вам от меня угодно? Знаю, что я не тот.
– Все равно, милостивый государь, – сказал джентльмен с походным стулом, – вы обидели доктора Слеммера принятием его вызова; и, стало-быть, дуэль немедленно должна состояться во всей силе и на прежнем основании.
– Погоди, Пайн, – сказал докторский секундант. – Отчего вы, сэр, не потрудились объясниться со мною сегодня поутру?
– Ну, да, отчего, сэр, отчего? – сказал скороговоркой джентльмен с походным стулом.
– Замолчи, пожалуйста, Пайн, – перебил офицер. – Могу ли я повторить свой вопрос, сэр?
– Очень можете, – отвечал м‑р Винкель, имевший довольно времени сообразить и обдумать свой ответ. – Вы заподозрили, сэр, в пьянстве и неприличных поступках особу в таком костюме, который исключительно присвоен членам Пикквикского клуба. Я изобрел эту форму и я же первый имел честь сшить себе светло-голубой фрак с вызолоченными пуговицами, на которых изображен портрет достопочтенного нашего президента. Вы понимаете, что я обязан был всеми силами поддерживать честь этого мундира, и вот почему, сэр, без дальнейших расспросов я поспешил принять наш вызов.
– Сэр, – воскликнул маленький доктор, выступая вперед с протянутой рукой, – любезность ваша заслуживает уважения со стороны всякого благородного человека. Позвольте мне сказать, сэр, и доказать самым делом, что я высоко ценю ваше поведение и крайне сожалею, что имел несчастье потревожить вас этой встречей.
– Не извольте беспокоиться, – сказал м‑р Винкель.
– Мне было бы очень приятно короче познакомиться с вами, сэр, – продолжал миниатюрный доктор.
– Мне также вы доставите величайшее наслаждение вашим знакомством, – отвечал м‑р Винкель, радушно пожимая руку своему великодушному противнику.
Затем подпоручик Теппльтон (докторский секундант) и джентльмен с походным стулом попеременно подошли к нашему герою с изъявлением глубочайшего почтения и удостоились от него самых дружеских приветствий. М‑р Снодграс безмолвно любовался этою поэтическою сценою, и душа его проникнута была благоговением к высокому подвигу неустрашимого друга.
– Теперь, я думаю, мы можем раскланяться, – сказал подпоручик Теппльтон.
– Разумеется, – прибавил доктор.
– Но, быть может, м‑р Винкель чувствует себя обиженным, возразил с некоторой запальчивостью джентльмен с походным стулом, – по-моему, он имеет полное право требовать удовлетворения.
М‑р Винкель, с великим самоотвержением, объявил, что он не имеет никаких претензий.
– Но, быть может, секундант ваш обиделся некоторыми из моих
