призыва в армию оставалось несколько месяцев, почти всё лето мы проводили на танцверанде парка Сокольники.
Танцплощадка была огорожена очень и очень высоким забором, который, мы тем не менее успешно преодолевали, демонстрируя чудеса эквилибристики и начальных навыков циркового искусства.
Частенько внизу нас уже ждали дружинники-комсомольцы или менты и выдворяли назад – платить за билет мы категорически не хотели.
Справедливо полагая, что эти деньги лучше потратить на портвейн в винном на углу улицы Короленко.
Иногда на танцы приходил местный качок, они тогда только-только начинали оборудовать свои качалки, и, взяв в руки небольшой ломик, гнул решётку на танцевальной веранде до проходимых размеров.
Петя Прямоугольный – так его звали – радостно улыбался и говорил:
– А я чего, я ничего…
На пару недель проход на танцы был обеспечен, только через пару недель дырку заваривали, Прямоугольный опять её гнул – и так до бесконечности.
На танцах было весело.
Весь криминальный элемент парка Сокольники лихо отплясывал там, наполняя окрестности ядовитыми испарениями портвейна, а иногда даже водки.
Лютые драки, поножовщина – все эти непременные атрибуты сопровождали танцы-шманцы.
Мы старались побыстрее «снять» каких-нибудь лимитчиц – преобладающий контингент женской половины – и вели их «драть» в «хибару» или просто на лавочку в парке.
Что такое СПИД, тогда ещё не знали, а вот про другие болезни были наслышаны, поэтому под любой лавочкой использованных гондонов было не меньше, чем после ночной смены в «бардачевиче» средней руки.
Также промышляли игрой в карты. Играли во дворе одной из хрущёвок на Егерской улице.
Преимущественно в «секу», с «шахой» шестёрка треф.
До десяти человек за столом, сдавалась вся колода. Проход по копеечке, двадцать копеек «потолок».
Часто играли «втёмную», были «свары», на кону вертелось до десяти рублей.
Нас было трое, играли мы, естественно, на «одну руку», используя различные «маяки».
Если удавалось выиграть, то тут же уходили – прямо в полукриминальный ресторан «Прага» в центре парка Сокольники.
Там играла музыка, было чешское пиво, огромные и красные, очень вкусные раки.
Трёшки и пятёрки шуршали в карманах, глаза и щёки горели от спиртного разогреву, девчонки вокруг все были наши.
Думали, что так будет всегда.
Ага.
Осенью нас всех забрали в армию.
На проводах ребята напутствовали меня как родного, а моя тогдашняя девица Светлана хотела остаться ночевать.
Но мама не поленилась вызвать ей такси и даже заплатить.
И оказалась права.
Света оказалась латентной лесбиянкой и полигамной девушкой.
Когда я вернулся из армии, у неё уже был второй муж и вид затёртой до дыр биксы.
Армейские
