караула у мавзолея Ленина.
Боль страшная – это отходняк, – но в палате гробовая тишина.
Все лежат по струнке и очень тихо шепчутся вполголоса.
Между койками ходит мой товарищ и отвешивает страшные оплеухи и подзатыльники тем, кто пытается «колбаситься» или повысить голос.
Через пару дней я пошёл на поправку, Вадика выписали, и тут закрутилась интрижка с Ольгой.
Сестричка дежурила ночью, а я пришёл в ординаторскую и стал объясняться в любви.
Ольга недолго сопротивлялась и опять почему-то оказалась без трусов.
Мы занимались любовью всю ночь, после этого гланды стали заживать значительно быстрее.
Она напросилась на ночное дежурство ещё на одну ночь, но меня вскоре выписали.
Этот роман в больничке я ещё долго вспоминал, но в школе все мои мысли занимала сисястая одноклассница с Преображенки.
Любительница минета и «лиц кавказской национальности», которые благодаря её пышным формам вились вокруг неё как мухи.
«Ты уже вытер задницу?»
Но куда же без футбола – вроде и роман не о нём, но игра в ножной мяч так плотно окружала мою школьную жизнь, что без неё никуда.
«Генерал уделял отхожим местам столько внимания, будто от них зависела победа Австро-Венгерской монархии.
– Ты уже вытер задницу? – спросил генерал-майор Швейка».
Ярослав Гашек, как всякий гениальный автор, заглянул в будущее.
В далёкие 1970-е годы не то что поссать, но и посрать в Луже в перерыве матча было архисложно и архиважно.
Немногочисленные кабинки для сранья были пожизненно заняты, и оттуда неслись нечленораздельные крики то ли о помощи, то ли о…
– Мужики!
– Мужики, выручайте, меня сильно пронесло, а бумаги нет, – вдруг раздался вопль из крайней кабинки.
Народ шуганулся, а самый сердобольный отодрал наклейку от пива «Жигулёвское» и сунул её мужику через верх кабинки.
Героический поступок мужика имел непредсказуемые последствия.
Многие во время справления малой нужды ещё и умудрялись посасывать пивко из горла.
Несколько десятков наклеек пива «Жигулёвское» потянулось к кабинке безымянного мужика.
А самый отчаянный отодрал кусок газеты, в которую была завёрнута вобла.
Поступок по тем временам сверхгероический – руки вытирать было катастрофически нечем, не говоря уже о жопах.
Радости мужика не было границ, и нашей тоже.
«Спартак» в тот день выиграл, и долго ещё «старички-боровички» отправляли мужика гадить «на фарт» в перерыве матчей, категорически оставляя его без подтиралова.
В Германии с туалетной бумагой получше.
Не только на матчах второй Бундеслиги, но и на играх четвёртой региональной лиги есть замечательные сортиры.
Мраморные, с огромными зеркалами и люстрами модерновыми – галогенными.
Смотришь
