долго не мог уснуть. Голова жутко гудела. Он пытался понять, что же с ним все-таки произошло, но мозг отказывался сформулировать хотя бы одну трезвую мысль. Только что-то темное, бесформенное и пугающее.
Наконец он уснул.
VII
Утро как всегда наступило внезапно. Труба бодро пропела «подъем». Сергей вскочил и стал лихорадочно натягивать брюки. Вокруг суетились полуголые тела, взмывали в воздух встряхиваемые портянки. Шум, толкотня – в общем, все как обычно. Спросонья Сергей совершенно не помнил о том, что случилось вчера, лишь необъяснимая тревога сидела где-то глубоко. Но он не стал обращать на это внимание и выскочил на улицу.
После развода курсантов привели обратно в казарму и приказали получить оружие, противогазы и ОЗК (общевойсковые защитные комплекты). Предстояли полевые занятия. Через пять минут взвод выдвинулся по направлению к полю, на котором обычно проводились подобные испытания на выносливость. Какое-то время шли по асфальтовой дороге.
– Взвод! – скомандовал шагающий сбоку Шикулин, в этот день он опять был за старшего.
По этой команде необходимо было перейти на строевой шаг, и сразу топот тридцати с лишним пар сапог разнесся по округе.
– Выше ногу! – кричал Шикулин.
Обливаясь потом, Сергей, как мог, старался задирать ногу и тянуть носок, но при быстрой ходьбе и с тяжелой ношей это было почти невозможно.
– Воробьев! Ты что, не понял? – зарычал подбежавший Карнаухов.
Он с силой пнул Сергея по ноге. От боли тот стиснул зубы. Но не посмел ослабить шаг, ведь тогда из-за него наказанию мог подвергнуться весь взвод.
– На месте! – взвизгнул Шикулин. – Стой!
Взвод встал как вкопанный.
– Я что-то не понял, – завел свою обычную песню Шикулин. – Вы что, совсем опухли? Маршировать разучились? Горохов!
– Я!
– А ты, я смотрю, вообще ножку тянуть не любишь!
В строю раздалось неодобрительное гудение.
– А ну-ка, взвод, кругом! – скомандовал Шикулин. – Бегом марш!
Взвод сбегал туда-обратно несколько раз.
До места назначения они добрели уже порядком уставшие. Но сержанты решили продолжить воспитательную работу. Помимо положенных тренировок на выполнение нормативов по одеванию противогаза и ОЗК, они устроили кросс по пересеченной местности во всей этой амуниции. Трудно описать, что испытывает человек, который в тридцатиградусную жару, облачившись в ОЗК, представляющий собой не что иное, как комбинезон из прорезиненной ткани, и натянув на голову резиновую маску противогаза, бегает по полю кругами.
Некоторые не выдерживали и срывали противогазы, потому что в них не то что бегать, ходить тяжело – не хватает воздуха. А когда один курсант свалился, как подкошенный, сержанты не на шутку перепугались и бросились к нему. Это был Горохов,
