и пряностей, чтобы торговать ими наряду с прочими местными товарами.
Когда Анжелика с герцогиней де Модрибур подошли, от толпы отделился ярко разодетый мужчина и бросился к ним. Точнее, к Амбруазине, шедшей чуть впереди. Бурно приветствуя дам восклицаниями и жестами, незнакомец отвесил герцогине несколько поклонов, да таких низких, что плюмаж его шляпы касался земли. Он был невысокого роста, несколько полноват, но проявлял крайнюю любезность и восторг.
– Наконец-то! – вскричал он. – Наконец-то я вижу несравненную красоту, о которой только и говорят в Новой Франции, даже еще не зная ее! Позвольте представиться. Я маркиз де Вильдавре, наместник его величества короля Франции в Акадии.
Несколько удивленная Амбруазина де Модрибур ответила легким кивком. Маркиз скороговоркой продолжал:
– Так, стало быть, это вы вскружили голову нашему степенному д’Арребу и совратили этого святого человека, Ломени-Шамбора? Знаете ли вы, что вас обвиняют в смерти Пон-Бриана?
– Сударь, вы принимаете меня за кого-то другого, – поспешно возразила герцогиня. – Я не имею счастья быть знакомой с этими господами, и на моей совести нет ничьей смерти…
– Стало быть, вы неблагодарны.
– Да что вы. Говорю же вам, вы принимаете меня за другую. Я не…
– Не вы ли самая прекрасная женщина на земле!
Тут герцогиня откровенно расхохоталась.
– Премного вам благодарна, сударь. Но еще раз повторяю, что я не та… кому адресованы ваши слова. Могу поспорить, речь скорей идет о хозяйке здешних мест графине де Пейрак, которая столь обворожительна, что и впрямь может быть ответственна за все упомянутые вами несчастья… Кружить головы степенным людям и совращать святых… это по ее части. Вот она…
Повернувшись к Анжелике, на которую указывала Амбруазина, маркиз побледнел, покраснел и забормотал:
– Какой конфуз! Простите меня! Я очень близорук…
Он рылся в карманах очень длинного, по версальской моде, и расшитого розовыми и зелеными цветочками жилета, который выглядывал из-под его редингота.
– Где же мои очки? Ты не видел моих очков, Александр?
Губернатор обернулся к сопровождавшему его подростку, который, несмотря на свои юные лета, выглядел настолько же хмурым, насколько маркиз был жизнерадостным и возбужденным.
– Очки? – надменно ответил мальчик. – Зачем надевать очки?
– Но чтобы видеть, господи! Тебе прекрасно известно, что без своих окуляров я почти слеп. И только что допустил непоправимую оплошность. Ах, сударыни, примите мои извинения! Ну разумеется, дражайшая графиня, у вас светлые волосы! Мне именно так вас и описали. Стало быть, вы и есть Дама Серебряного озера, легенды о которой рассказывают по всему Квебеку.
Видно
