сразу же Власову! Может, у нее там что-то еще не в порядке в мозгу, помимо отсутствия чувства юмора? Насколько он помнил, считалось, что с логикой у Юльки все в порядке.
У девушки приподнялись удивленно брови, и она тут же, влет, без лишних умственных усилий, ответила будничным тоном:
– Как что? Проходила мимо, дай, думаю, зайду, груши пооколачиваю.
– Какие груши? – холодно переспросила Юлька.
А Власов оттолкнулся от стойки, на которую так и облокачивался, и интуитивным жестом прикрыл Юльку плечом, защищая, и лицом затвердел, и слова приготовил, но заметил, как вдруг изменилось выражение глаз девушки, не обратившей внимания на все эти его маневры. Она смотрела только на Юльку, и понимание и некая застарелая усталость читались в выражении ее странных глаз.
– Извини. Я что-то устала совсем и давно тебя не видела, – успокаивающим жестом положила она ладошку Юльке на руку.
– Ничего, – улыбнулась ей Юлька.
А Власов поразился: ни фига себе! Извинилась! Он, может, и поразмыслил бы над этим фактом, и выводы соответствующие сделал, но тут подошла их очередь, и он отвлекся.
– Юль, ты что будешь? – спросил, предварительно заказав себе коньяк и бутерброд с семгой.
– Шампанское и бутерброд такой же, как тебе, – отчеканила Юлька.
– А вы, девушка? – обратился он к этой Даше Васнецовой.
– Чаю зеленого, пожалуйста, – без эмоций огласила пожелание она, даже не соизволив посмотреть на него.
Ну, чаю так чаю! Отправив девушек за освободившийся столик, Власов, расплачиваясь, повернулся и с вполне определенным интересом посмотрел им вслед.
Попка у его будущей жены оказалась что надо!
– Игорь Николаевич, вот ваши бутерброды и кофе.
Он открыл глаза и обнаружил перед собой одноразовую тарелочку с горкой разнообразных бутербродов, а за тарелочкой медсестрицу Машу с большим картонным стаканом, обернутым несколькими салфетками, в другой руке.
– Горячо, – сообщила хирургическая дева, – еле донесла.
– Спасибо, Машенька, – поблагодарил он, принимая у нее стакан с кофе.
– Я пойду, Игорь Николаевич? – Как у учителя на уроке в туалет отпрашивалась.
– Идите, Машенька, – разрешил он.
Кофе и бутерброды изыском не побаловали, но всерьез оголодавшему, как обнаружилось, Власову пришлись очень даже в тему.
Он жевал, прихлебывал обжигающий кофе и погружался в воспоминания, прерванные появлением девушки Маши.
– Благодарю, – с королевской вежливостью сказала Дарья, когда он поставил перед ней на стол чашку с чаем.
И первый раз с того момента, как Юлька окликнула ее, посмотрела прямо на Власова. И что-то там заплескалось у нее в глазах, и сине-голубой взгляд задержался на его лице…
– Да, – угробила тонкий момент Юлька, – познакомьтесь. Это
