словно вспомнил что-то.
– Николай Архипович, – он старательно выговорил имя и отчество Данилова, – здравствуйте. Рад вас видеть. Да… вольно, вольно.
И старший лейтенант госбезопасности, Данилов Николай Архипович, тысяча девятьсот третьего года рождения, член ВКП (б) с двадцать девятого года, разведенный, мало пьющий, но много курящий, не евший и не спавший уже почти двое суток, выдохнул. С облегчением.
А нарком скрипнул кожаным креслом, встал и вышел из-за стола.
Роста среднего, телосложение плотное, лицо круглое, чистое. Глаза темно-карие, с мешками от недосыпа, взгляд проницательный, зрение слабое – носит пенсне. Нос прямой, губы тонкие, ямочка на подбородке. Лоб высокий, с залысинами. Стрижка короткая. Волосы темные, одет… – привычно отметил про себя Данилов.
А Берия уже подошел ближе.
– О! – удивился он, разглядывая Данилова. – Я-то думал, что вы у нас русский богатырь Иван Поддубный, а вы немногим выше меня… Как же вы тех троих-то взяли?
– Так я, товарищ нарком…
– Знаю, – перебил его Берия. – Вы у Ощепкова уроки брали?
– Так точно. Я тогда во Владивостоке в университете учился, а Василий Сергеевич у нас группу вел…
– Эх, – вздохнул нарком. – Сколько этот злобный карлик Ежов полезных людей загубил… Ну ничего, – он поднял глаза на Данилова. – А вы молодец. Уроки даром не прошли… Кстати, ваш подопечный Нехлюдов весьма интересным господином оказался.
– А вот резидент ушел, – потупился Данилов.
– Ничего, – ободряюще похлопал его по плечу Лаврентий Павлович. – Мы эту сволочь все равно достанем. Сколько вы его группу раскручивали?
– Двадцать шесть месяцев…
– Больше двух лет. Неплохо… неплохо…
– Нехлюдов так и не понял, как мы ему сумели столько дезы за это время слить.
– Хорошая работа, – кивнул Берия. – А они еще говорят, что очкарики ни на что не годны…
– Так мы на ощупь, товарищ нарком.
– На ощупь? – Лаврентий Павлович внимательно посмотрел в глаза Данилову и вдруг рассмеялся. – Это точно. На ощупь.
Он широко махнул рукой, словно зазывала на ярмарке:
– Присаживайтесь, Николай Архипович. Будем разговоры разговаривать.
«Я уже тут и так насиделся», подумал Данилов, но вслух, конечно же, ничего не сказал.
– Ах, да! – спохватился Берия и позвал громко:
– Васенька!
Тут же из-за дубовой двери показалась физиономия сержантика.
– Слушаю, Лаврентий Павлович.
– Ты бы в столовую сбегал, да поесть нам чего соорудил. Товарищ с дороги, проголодался, наверное. Да и я, пожалуй, пообедаю, а то потом не до того будет.
– Я сейчас, – кивнул Васенька, и дубовая дверь затворилась.
– Хороший
