Мы просим совета.
Так отвечает им путник на это:
– Усталые кони не скачут галопом,
Дырявый корабль не спасёт от потопа,
Слепой не увидит дороги-пути,
Безногому в дальний поход не идти.
Вы молоды, но ваши мысли устали.
Вы зрячи, но всё же не видите дали.
Судёнышко с течью, спасая людей,
Чем больше спасает, тем ближе к беде.
Прозрите же сердцем! Душою прозрите!
И щедро свободой народ одарите!
И чудо! От слов этих путник менялся:
Он молодел, вырастал, распрямлялся,
Хилое тело наполнилось силой,
Стал он могучим, суровым, красивым,
На смуглом лице – снежный вихрь бороды,
И сияли глаза темно-синей воды.
Сверкнули глаза – путник руки воздел
К вспыхнувшей вдруг полудённой звезде,
И гром громыхнул, и взбесившийся шквал
Крыши срывал и деревья ломал.
Всё длилось мгновенья. И вновь тишина
Спокойствием знойным напоена.
Лишь странник остался по-прежнему строг
И словно подвел разговору итог:
– Коль думой единой вы будете жить,
Великое сможете вы совершить!
– Но кто ты, скажи нам? И в чём твой секрет?
Но вместе со старцем растаял ответ.
Ещё его голос набатом звучал,
А сам растворился в закатных лучах.
Друзья призадумались. Думали долго.
И песня весёлая в доме умолкла,
Сорной травою тропа поросла
К дому, где раньше улыбка жила
Казалось уже: погребла тишина
Такие привычные всем имена…
Но день наступил, и осенней порою
Вышли из дома наши герои.
Дождь прекратился, умытое солнце
Сверкнуло по лужам – небесным оконцам.
Валом на улицу валит народ,
Дивясь на погоды крутой поворот.
Народу Великие тут поклонились
И с речью такою к нему обратились:
– Сограждане! Славные и дорогие!
Ремесленники и мастеровые!
Все, кто с рожденья нуждою недужен!
Кто утром мечтает о корке на ужин!
Кто и на воле живет, как в неволе!
У вас вопрошаем, скажите: доколе?
Доколе в нужде безысходной нам жить?
Доколе бездельников будем кормить?
Доколе от них и страдать и терпеть?
Неужто не сможем без них мы теперь?
И дружно на это народ отвечал
– Сможем! Долой дармоедов! – кричал.
– Друзья! –
