Эльма намазала теплую булочку маслом и домашним джемом и с аппетитом откусила кусок. – М-м! Очень вкусно.
– Паулина отлично готовит, – сообщил Кристоф.
– Паулина – это ваша повариха? – уточнила Эльма. Граф кивнул. – Непременно передам ей сегодня благодарность лично. Вчерашний ужин мне тоже очень понравился!
– Вы и на кухню намерены заглянуть?
– Я намерена заглянуть везде, – воодушевленно сказала Эльма. – Куда вы мне разрешите, разумеется. Если кухня – это запретная территория, то я туда не пойду.
– На кухне тайн нет, – неохотно сознался Кристоф.
– Тогда я навещу Паулину, если вы не против.
– Навещайте, – разрешил граф после тягостных раздумий.
Утром, при ярком свете, он выглядел немного по-другому. Чисто выбритый и одетый в светлое, Кристоф смотрелся моложе. Эльма, вчера внимательно наблюдавшая за его руками, чтобы не смотреть слишком откровенно в лицо, заметила, что сегодня он надел тяжелый перстень с причудливой оправой: орел, раскинувший крылья, а на груди у птицы – большой искристый камень, похожий на топаз, в форме слезы. Наверняка фамильная вещь, хотя похоже на готическое украшение. У молодежи подобные тяжелые перстни в моде, но вряд ли граф фон Адлертрененштейн следит за модными подростковыми тенденциями. И уж тем более им следует.
– Кстати, к вопросу о фамильных привидениях. – Эльма решила продолжить расспросы, благо Кристоф казался настроенным на беседу. – Они у вас есть?
Граф усмехнулся.
– Какой же замок без привидений? Разумеется, про Адлертрененштайн сложено множество легенд. Еще в тринадцатом веке, когда замок был построен… – Он запнулся, отвел взгляд и добавил холодно: – Впрочем, вам может рассказать про это Экберт.
– Вы почему-то не хотите поведать мне пару историй? – осторожно и мягко спросила Эльма. – Я что-то не так сказала?
– Нет. Я просто… – Кристоф провел рукой по лбу. – Извините. Это неприятие ситуации. Я не люблю, когда обстоятельства сильнее меня.
– Но ведь вы любите это место. Да?
– Да, очень люблю. – Прозвучало это, тем не менее, отстраненно.
– Почему же…
– Эльма, – произнес граф резко, и она вздрогнула от звука собственного имени, – давайте я все вам объясню раз и навсегда, согласны? – Она кивнула. – Представьте, что вы живете в своем доме, который вам дорог. И вдруг жизненные неурядицы вынуждают вас приспособить дом для того, чтобы он приносил доход. Вы переезжаете в дальнюю комнату, а в остальных начинают появляться чужие вам люди. Они ходят по вашему жилищу, трогают его стены, беззастенчиво его обсуждают, и вам нельзя в определенные часы покидать свою комнату, иначе в вас начнут тыкать пальцем и фотографировать. «А можно один снимок с вами, граф? Это займет всего минуточку, граф!» – издевательски сказал Кристоф, превосходно имитируя американский акцент. –
