и пошла к воротам.
– Запускайте туристов в ангар, – крикнул я ей вслед, – только пусть не разбредаются.
– Хорошо, – услышал я в ответ.
– Ну а мне тут долго загорать с отдыхающими? – не выдержал Йорген.
– Охраняй их, Йорген, – сказал я, – тут, может, еще кто окопался.
Он выругался, но послушался меня и стал пытаться расширить щель в воротах, на что те отвечали надрывным скрежетом.
– Сибилла, пойдем проверим путь к жилым блокам. – Я передернул затвор.
– Пошли, Странный. – Сибилла подмигнула мне, кивнув в сторону Ирины.
Я нахмурился, а она заулыбалась. Мы подошли к двери, и я оттащил мертвое тело, накинув на него кусок брезента, валявшийся на полу.
– Надо будет его прикопать на улице, – сказал я Сибилле.
– Все равно церберы отроют. – Она махнула рукой.
Сперва мы вошли на небольшой склад, такой же пыльный, как и ангар, с кучей поломанных ящиков и парочкой контейнеров с надписью «Земля – Терра‑2». В распахнутых дверцах одного из них виднелось несколько полуистлевших матрацев и куча ветоши, видно служившая подушкой. Рядом валялись пустые консервные банки. Кто-то оборудовал себе здесь берлогу – может, даже бедняга-кадавр. Несмотря на то что он заставил меня понервничать, мне было его немного жаль: если бы не ружье, мы бы его покормили… Правильно Сибилла сказала мне как-то, что я бываю излишне сентиментален. На Марсе это недозволительная роскошь.
Со склада несколько дверей вели в подсобки, которые все выходили в цех готовой продукции. Там длинными рядами стояли транспортеры, уставленные металлическими болванками и пресс-формами. Некоторые валялись на полу, среди рваных остатков спецодежды и каких-то пятен не то засохшей крови, не то мазута. В левом углу примостился в вальяжной позе скелет – я всегда его здесь видел, с первого дня посещения этого места. Скелет одной рукой опирался о прогнивший электрощиток, а в другой сжимал заржавевший нож. Все было спокойно. Мы пошарили фонариками по углам и двинулись по коридору, который обнимал корпус огромного сублиматора, к цеху прокатному. Сквозь выбитые окна лился свет марсианского дня, солнце набирало высоту – хорошо, что туристы уже в ангаре. Под ногами хрустели стекла, хотя мы и старались ступать как можно тише. Тихо жужжали мухи, и где-то слышался шорох: наверно, крысы – они вообще не боялись никого и ничего, а их как раз боялись многие. Марсианские крысы – это опасный зверь: в холке могли достигать полуметра, зубы чуть не с палец, легкий броник прокусывают. Хорошо только, что на Марсе мало инфраструктур, где бы они могли размножаться, и поголовье их невелико, да и человеческому мясу они больше предпочитают дичь попроще.
Вот и развилка: направо – литейный цех, налево – прокатный, и прямо – огромная труба, ощетинившаяся гребнями проржавленных транспортеров, уходила к шахтам забоя: завод был полуавтомат. А чуть сзади нас прилепился к стене люк с винтовой лестницей
