– завидуешь ему? – ехидно осведомился Петрович, кивнув на носителя вражеской формы.
– Да Боже упаси! – я даже поперхнулся от возмущения, – Чему тут завидовать-то? Я говорю о том, что за какие-то пятнадцать-двадцать лет всё изменилось до неузнаваемости!
– Темпора мутантус! – мудро заметил Ванька.
– Эт нос мутамур ин иллис! – продолжил я древнеримскую истину и поднял бокал, – Вот за это и выпьем!
– А перевод? – потребовала Кларочка, – Что-то там про время, насколько я поняла?
– Времена меняются – и мы меняемся вместе с ними! – торжественно провозгласил Петрович. Уже по-русски.
– Хороший тост, – одобрила Кларочка, – Виват?
– Виват! – хором подтвердили мы с Ванькой и вновь сдвинули бокалы.
Их слабый звон был перекрыт грохотом со стороны соседнего столика. Мы вздрогнули и, не успев выпить, обернулись на шум.
Там творилось что-то странное. «Фашист» с выпученными глазами вскочил, зачем-то содрал со столика скатерть, обрушив наземь всё, что на ней было, и теперь вертелся на одном месте. Скрючившись и схватившись обеими руками за тощую шею, сиротливо выглядывающую из явно большого для неё ворота вражеского мундира. Рот нашего странного соседа был широко раскрыт и издавал жутковатые хрипящие звуки. А лицо – синело.
– Подавился фриц! – первым сообразил Петрович и рванул к бедняге. Я – за ним.
Ванька подбежал к «фашисту», обнял его сзади и обеими ручищами принялся толчками давить на живот, пытаясь заставить застрявший где-то в гортани кусок вылететь наружу и дать проход воздуху.
Вокруг мигом образовалось плотное кольцо зевак. Слава Богу, никто не пытался давать советы: просто молча стояли в ожидании дальнейшего развития событий.
– Без паники, мы врачи! – на всякий случай сообщил я почтеннейшей публике.
Та приняла это известие с одобрительным мычанием. Из толпы к нам вывинтился толстенький маленький человечек с характерной формой носа и небритостью:
– Дарагой, «Скорую» нада вызват? – озабоченно поинтересовался он. Акцент тоже был характерным.
Я посмотрел на Петровича. Тот старался изо всех сил, но тщетно: несчастный «фриц» в его объятьях синел всё больше, уже почти не трепыхался и закатывал глазки.
– Вызывайте, – подтвердил я и, поколебавшись пару секунд, добавил, – Вы хозяин кафе? Срочно нужен нож с острым концом. Очень острым. Ещё – широкая трубочка для коктейля. И водка.
Толстяк недоумевающе взглянул на меня.
– Рэзать будэм! – максимально доходчиво пояснил я.
Перевод помог. Горец радостно закивал и скрылся в подсобке. Через несколько секунд вернулся, размахивая над головой, словно шашкой, огромным разделочным ножом. Из другой его руки торчал пучок разноцветных коктейльных соломинок. Как раз нужного диаметра.
Следом за хозяином тяжело
