о чём подумал? – задумчиво спросил Пётр. И сам же ответил, – Ведь вот эта картина не менялась уже несколько веков. Ну, если не считать, конечно, некоторых досадных дополнений в виде современных коробок. Но мы на них смотреть не будем, верно?
– Верно, – с готовностью согласилась девушка, – На них и смотреть-то неинтересно.
– Точно. А вот это всё, – Пётр обвёл рукой панораму города, – Это всё стоит тут уже Бог знает, сколько времени. И десять лет назад, и пятьдесят, и сто, и двести – вот тут, на этом самом месте, наверняка так же стояли пары и обнимались, глядя на город у их ног…
– И целовались? – уточнила девушка, лукаво взглянув на него.
– И целовались, конечно! Вот так… – Пётр наклонился и продемонстрировал Саманте, как целовались их предшественники.
Наступила долгая пауза. Вполне объяснимая.
– Уф… голова закружилась! – выдохнула девушка, неохотно оторвавшись, наконец, от губ молодого человека.
– Ага. У меня тоже, – подтвердил он.
– Очень красивое место. Располагает к… – Саманта пошевелила пальцами в воздухе, с трудом подыскивая нужное слово, – К романтике, вот!
– Точно. А твой русский всё лучше и лучше. Прямо на глазах.
– У меня хороший учитель, – улыбнулась девушка и прищурилась, – Как ты сказал, называется эта гора?
– Какая? – удивился Пётр.
– Ну, эта. На которой мы сейчас стоим.
– А, ты вот о чём… Высокий Замок.
– Высокий Замок… – задумчиво повторила Саманта, – Красиво. А почему так назвали?
Ответить Пётр не успел. Земля под ногами вдруг подпрыгнула высоко вверх и тут же, без остановки, ухнула обратно. Обнявшаяся пара, подброшенная взбесившейся мостовой, зависла на секунду в воздухе и обрушилась следом.
Саманте повезло: она упала на Петра, оказавшегося внизу. Но всё равно, девушка пребольно ударилась локтем о некстати подвернувшийся булыжник.
– Peter! Are you o'kay? How are you? What happened? – от боли, страха и неожиданности девушка перешла на родной язык.
– Говори по-русски, Сэми! – прокряхтел снизу Пётр, – Я в порядке. Почти. Бок только сильно ушиб.
– Что это было?! – Саманта осторожно поднялась на ноги, прислушиваясь к собственным ощущениям. Локоть противно ныл, но всё остальное, кажется, не пострадало.
– Понятия не имею… – растерянно пробормотал юноша, тоже поднимаясь. Ему это явно давалось с трудом.
Наконец, держась за бок и пошатываясь, Пётр утвердился на ногах. Огляделся и присвистнул: молодые люди теперь стояли на дне огромной ямы метра в три глубиной. Вернее даже, не ямы, а – длиннющей расщелины с крутыми, почти отвесными стенами, загадочным образом образовавшейся вдруг здесь, на вершине горы.
– Питер, смотри! – Саманта больно вцепилась ногтями в его руку, указывая куда-то вверх.
Проследив взглядом за её рукой, юноша похолодел. И было, из-за чего!
Огромная телевышка, обосновавшаяся на
