поглощая его лучи. Иногда оттуда слышались вопли пленных, которых жандармы пытали, вытаскивая из них ценные сведения. После этого от пленников избавлялись. Как сказал Борман, мало кто выбирался отсюда живым.
Карета мчалась по улицам Петербурга.
– Туда даже проникнуть невозможно! Ты думаешь, тебя туда просто так впустят? – говорил Борман Воронцову.
– Меня – нет. Но впустят тебя. Ты из канцелярии Его Величества. Скажешь жандарму у входа, что у тебя есть послание для… главного. У них же есть главный?
– Командир жандармов, – кивнул Борман. – Я лично с ним не знаком, но по слухам, он настоящий убийца.
– Слухи не впечатляют. На свете полно убийц. Если уж на то пошло, я один из них.
Дмитрий задумался.
– Сможешь ли ты сделать так, чтобы я мог незамеченным проскользнуть туда?
– Дмитрий! Помилуй! Что ты можешь сделать в здании, набитом жандармами?
Воронцов вытащил револьвер.
– Мне бы не помешал еще один, – заметил он.
Борман, покачав головой, отдал ему свой револьвер.
– Я все равно не могу рисковать.
– Ты и не должен, Борман. Эта затея – целиком и полностью моя инициатива. У тебя семья и работа. Я и так прошу от тебя слишком многого.
– Я сделаю то, что должен.
Вдали вырисовывались очертания Жандармского корпуса.
– Бартего, остановись здесь, – крикнул Воронцов. – Нам не стоит привлекать внимания.
Карета остановилась; Борман, кивнув Дмитрию, вышел и направился к серому зданию. Было видно, как он подошел к жандарму, охранявшему вход, и начал что-то говорить ему. Тот хмуро уставился на Бормана, наконец, что-то ответил ему и пропустил. Воронцов, убедившись, что друг попал внутрь, покинул карету и побежал к задней части здания, возле которой охраны не было. Он встал напротив железной двери, догадавшись, что это черный вход, и Борман непременно впустит его именно отсюда. Но время шло, а дверь все была заперта. Дмитрий начал волноваться. Достав карманные часы, он понял, что прошло уже двадцать минут. Вдруг Бормана разоблачили? Ведь он – рьяный служитель закона, и, возможно, не мастак в обмане. Не смог выдумать убедительную причину своего визита, вот главжандарм и надел на него цепи… Дмитрий потряс головой. Что за вздор гулял в его голове…
Неожиданно послышался странный звук сверху; подняв голову, Воронцов увидел, как окно третьего этажа распахнулось, и оттуда выглянул Борман. Дмитрий демонстративно развел руками, будто спрашивая, что происходит. Говорить это вслух он не решился. Вместо ответа Борман кинул ему веревку. Недолго думая, Воронцов ухватился за нее и принялся карабкаться вверх. На его счастье, возле окон первого и второго этажей не было никого, кто мог его заметить.
Борман помог ему пролезть в окно.
– В чем дело? Почему ты не открыл черный вход?
– Оказывается,
