тихо промолвил он. – Извини.
– Да, я понимаю, что ты не можешь довериться случайной коллеге, прости за мой вопрос, – сказала Джессика и продолжила читать.
Он смотрел на ее склоненную голову. «Случайной коллеге…» Он понимал, что волна желания излить душу становится нестерпимой. Это как торнадо, набиравший обороты внутри него. Торнадо, который имеет свойство пробивать защитную оболочку.
– Со мной не продлили контракт на следующий сезон. И продлевать не собираются, – неожиданно даже для самого себя произнес Франческо, и голос его оборвался.
Джессика воззрилась на него, не веря своим ушам. От этой новости она и сама испытала почти физическую боль в груди.
– Но… Неужели это возможно? – прошептала она. – Но почему?
И тут торнадо, бушевавший внутри, разрушил последние преграды и вырвался наружу, ослепив его и оглушив. Он начал говорить, говорить и говорить. Он смотрел перед собой и ничего не видел, он просто облекал в слова ту боль, что была в его душе. Боль потоком устремилась прочь из его вечно замкнутого внутреннего мира. Он говорил ей о своих чувствах, какие он испытывал каждый раз, не попадая в основной состав и просиживая матч за матчем на скамейке. Он поведал ей о язвительных словах тренера в его адрес, сказавшего, что Франческо уже стар и бесперспективен, а надо строить молодую и перспективную команду, способную завоевывать Европу. Что-то рухнуло внутри него, словно дорога жизни привела его к пропасти.
Франческо в изнеможении замолчал и некоторое время сидел в тишине, закрыв глаза. Пока он говорил, Джессика не прерывала его, она просто слушала. Но если бы он в тот момент взглянул на нее, то увидел бы, как слезы бегут по ее щекам.
Через некоторое время просветленное сознание вернулось к нему, и он в ужасе открыл глаза и посмотрел на нее. В глазах ее стояли слезы.
Он не мог поверить в то, что произошло. Никогда в жизни ничего подобного он не делал. Все свои поражения, неудачи и страдания он всегда переносил молча, никому не открываясь. А она так просто сорвала надежный засов с дверей его души. Но, черт возьми, куда девался этот мучительный огонь боли, что вот уже несколько недель сжигал его изнутри?
– Извини, – тихо прошептал он.
– Извини? За что?
– Наверно, я был немного несдержан и слишком эмоционален, – попытался он улыбнуться.
– Если слишком часто сдерживать свои эмоции, можно заиметь проблемы с сердцем, – сказала Джессика.
– Но можно заиметь еще большие проблемы, в том числе с сердцем, если открыть его кому-то, а в него потом вонзают нож, – с горечью усмехнулся он. – И после этого стараешься больше не открывать его.
– Ты прав. Открытое сердце слишком уязвимо… – медленно проговорила Джессика, внимательно глядя ему в глаза. – Но каждому нужен человек, с которым можно снять маску и быть самим собой, –
