style="font-size:15px;"> – Нет, только не при таких обстоятельствах! Шарлотта, успокойся. Ты не должна так обращаться с Симоном. Мир и без того в войне, так давай не будем устраивать ее в семейном кругу.
– В каком семейном кругу? – вскричала Шарлотта. – С каких это пор Маруа стали членами твоей семьи? А Лапуэнты? Лора меня не удочеряла.
В ярости девушка была еще прекраснее. Ее потемневшие глаза сверкали. Губы искривились в презрительной гримасе, которую вполне можно было принять за провокационную. Эрмина озадаченно посмотрела на нее, затем перевела взгляд на Симона.
– Это уже слишком для меня, – сказала она. – Тошан уезжает через четыре дня, и я не увижу его долгие месяцы. Если вообще увижу… С момента смерти Армана не прошло и недели… У меня нет сил выносить эту сцену. Шарлотта, прошу тебя, иди в свою комнату. Мне нужно успокоиться. Смею тебе заметить, что ты наговорила ужасных вещей Симону. Ты должна перед ним извиниться.
– Не нужно, – вздохнул он. – По крайней мере, она была искренна. Ничего другого я и не ожидал. Зря ты помешала мне повеситься, Мимина, в тот печальный день, когда умерла мама. С тех пор я не сделал ничего стоящего ни в личной жизни, ни в армии.
Шарлотта не двигалась с места. Сжав кулаки, она смотрела на Симона жестким взглядом. «Если бы я могла, то набросилась бы сейчас на него, расцарапала лицо, вырвала волосы. Господи, как же я его ненавижу! Он мне противен, омерзителен!» – думала она, находясь, тем не менее, под впечатлением от этой встречи.
Симон был очень красивым мужчиной. Приближаясь к своему тридцатилетию, он демонстрировал мужественные черты своего отца, и на лице его не было изъянов. Он больше не носил усов, что подчеркивало его чувственный рот с яркими губами. Высокий, стройный, с загорелой кожей и золотисто-карими глазами, он нередко вызывал восторженные взгляды у встречавшихся ему женщин.
«Я по-прежнему его хочу, – с горечью подумала Шарлотта. – Ну почему он оказался ненормальным?!»
Звук хлопнувшей двери заставил вздрогнуть всех троих.
– Я забыл свой бумажник, – сказал Тошан, входя в переднюю. – Мина, дорогая?
Шарлотта убежала в свою комнату. После гневного выступления ее нервы были на пределе и она не могла сдержать слез глубокой скорби. Симон вскочил со своего места. Он не был готов к этой встрече. Крайне взволнованный, он, тем не менее, принял непринужденный вид.
– Какая встреча! – весело воскликнул молодой человек. – Мой друг Тошан!
Эрмина заметила удивление на лице своего мужа, когда он пожимал ему руку.
– Ты в увольнительной, рядовой Маруа? – пошутил он. – А почему без формы? На улице это поднимает престиж.
Симон ограничился улыбкой. Он смотрел на Тошана, даже не пытаясь скрыть свои истинные чувства. Это вызвало раздражение у Эрмины.
– Где твой бумажник? – спросила она натянутым голосом.
– Наверное, на ночном столике.
– Если у тебя есть несколько минут,
